Сибирские огни, 1950, № 3

— А вот Вера моя,— после некоторого молчания начала было Анна Семёновна, но оборвала себя.— Д а что это я второй раз про неё. По­ ди смеёшься надо мной. У тебя дела государственные, а у меня дочка на выданье,— разница! И засмеялась. — Ты меня, Анна Семёновна, не обижай. Будто уж я, кроме руд­ ничных дел, ни в чём и не смыслю. Соловьёвых с нынешнего дня тоже свадебные дела интересуют.— Соловьёв обнял Анну Семёновну и при­ гласил:— Давай-ка ты со своей невестой да с Медянцевым заходите к нам вечерком. Давно не были. — Нет уж, не пойдём,— ответила она.— Что мешать в первый ве­ чер? Привет жениху передай, э т о— да. А Натальюшке скажи, что рада я за неё. А теперь останови свою колыхалку. Мне на базар. Брату на дорогу хоть пирожков с ягодами испечь. Она торопливо вылезла из машины. Г л а в а т р е т ь я Одноэтажных коттеджей, затенённых молодой зеленью, на этой ули­ це было много, и соловьёвский ничем не отличался от остальных. Захлопнув дверцу машины, Соловьёв сказал шофёру: — Я позвоню. Входя в калитку, Павел Васильевич взглянул на окна, но ни в од ­ ном из них не увидел жены, хотя ему казалось, что, нетерпеливо ожи­ дая его, она должна бы поглядывать на дорогу. Наталья Кузьминична была занята подготовкой к приезду сына. Она хлопотала в большой светлой комнате с дубовым буфетом и дубовым широким столом, за которым можно было бы разместить не­ мало гостей. Если не считать стульев, тоже из дуба и с тем же узо­ ром, в столовой не было больше никакой мебели. Свет падал сквозь тюлевые гардины. В простенках между окон висело несколько акваре­ лей, сделанных не совсем опытной рукой. Но акварели очень нравились Наталье Кузьминичне. Это были работы её сына. Где же, как не здесь, нашли бы они лучшее место? Откинув за ухо пепельную прядь волос, Наталья Кузьминична вы­ бирала лучшие тарелки и стаканы, стараясь придать столу празднич­ ный вид. Только один уголок стола был словно забыт ею. Но она тот­ час вспомнила о нём, едва Павел Васильевич вошёл в комнату. На этом уголке был наскоро подан обед мужу. — Какой там обед? — удивился Павел Васильевич. •— Поесть же надо... Странный ты, право! — Всё обо мне. А о себе ты когда-нибудь думаешь? — И не подумаю,— ответила она привычной с молодых лет фра­ зой и засмеялась,— До того ли мне? Тарелки зазвенели в её руках, и одна чуть не выскользнула. — Волнуешься, Наташа ,— добродушно посмеиваясь, проговорил Павел Васильевич. — Ничего не волнуюсь. — Неправда. Я вижу, Володьки ведь два года дома не было. — Что ж такого? — Как? Д а ты бессердечная! — Опять шутишь! Садись лучше, ешь. Как у тебя на руднике? Принимаясь за суп, Павел Васильевич спросил: — Ты серьёзно? А можешь ли ты в такой знаменательный день спрашивать о моих делах, о руднике? Это же для отвода глаз, обман. Я ведь понимаю, к чему ты клонишь!