Сибирские огни, 1950, № 3

щаясь .— Вы сначала хорошенько подумайте, что вам надо, а потом приходите. А то вы сейчас попросите что-нибудь совсем не то, после спохватитесь, а снова приходить покажется неудобно. Женщина радостно закивала и почему-то проговорила: — Мы с Харьковщины. И проговорила так , словно это могло объяснить или извинить её з а что-то. Соловьёв кивнул. - Я у вас вот о чём хотел спросить: кто здесь начальник ж и ­ лищного участка? — Коньков. — Правильно, Коньков. А не было у вас разговора с Коньковым о том, что улицу пора озеленить, деревья какие-нибудь посадить? Ну, словом, как у вас на Харьковщине? — Говорили. На соседней улице третьего дня ямы копать начали. А до нас пока не дошли. Павел Васильевич попросил шофёра свернуть на соседнюю улицу, а сам пошёл по тротуару. Обернувшись, он сказал женщине: Чем Конькова дожидаться, вы бы свои украинские цветы воз­ ле крыльца посадили — всё лучше! Женщина покраснела. Пытаясь скрыть смущение, она провела ру­ кою по волосам и заслонилась как бы от солнца и, прямо глядя на Соловьёва, сказала : — Д ом а у меня возле хаты всего хватало, а тут... — А тут не дом, что ли? В словах управляющего женщина почувствовала неожиданную строгость и не знала , что сказать . Это не ускользнуло от Соловьёва, он проговорил на прощанье: — А ко мне приходите... буду ждать. Павел Васильевич посмотрел на небо, голубое с белым, на неяркое пока солнце, а потом — на мокрую глинистую дорогу, на первую тр а ­ ву, пробившуюся из-под деревянного настила, почувствовал весеннюю •теплоту земли и подумал о том, что земля уютнее и веселее неба. Толь­ ко создавать этот уют своими руками надо! Вслед за машиной он свернул за угол и вскоре увидел в конце улицы несколько свежих глинистых ям и холмиков. На холмиках си­ дели ребятишки. Неподалёку зеленели тополиные саженцы. Заслышав машину, мальчишки выбежали на дорогу. Машина остановилась. П а ­ вел Васильевич подошёл к первой яме и спросил у ребятишек: —- Д л я чего выкопано? v — Д яд я Коньков тополя садить будет. — А где он теперь, этот дядя? — Садовника ругать ушёл. — Давно? — Вчера ещё. — Долго же он ругает,— усмехнулся Соловьёв,— А вы, значит, всё сидите, ждёте, когда придёт и дальше копать станет? — Р а зв е он копает? — несколько пренебрежительно, д аж е с оби­ дой за дядю Конькова, сказал один мальчик.— Копает дед-садозник. — А вы почему не помогаете? — Не разрешают нам. — А если разрешат, поможете? — Конечно, п ом ож ем !— ответил тот ж е мальчик, присматриваясь к Соловьёву.— А вы можете разрешить? — Могу. Стоявший позади черномазый малыш в синих штанишках и белой