Сибирские огни, 1950, № 3

огранённые за день, старик снова безошибочно разложит камни на три кучки. Гранильщик Родионов был весёлый человек, курил трубку, носил рыжеватые усы, в разговоре был находчив, и о нём рассказывали много такого, чего, может быть, и не было с ним никогда. Гранильщик был дедом Кузьме Петровичу. Но Кузьма вернулся к профессии основателя рода — стал огневым мастером, мастером метал­ ла. Всю свою жизнь до самой великой революции — ему было уже больше пятидесяти — он провёл на заводе. Он не ушёл в красногвар­ дейский отряд, но, оставаясь дома, по мере сил охранял завод. Когда Соловьёв впервые попал в его дом, старик уже был вдов и имел ззрес- лую дочь Наталью . Наталья пришла довольно поздно. Она была одета в тёмное полу­ пальто непонятного покроя — не то мужское, не то женское — и пухо­ вый платок с кистями, видно, оставшийся от матери. Невысокая ростом, худенькая, она казалась изящнее, стройнее и выше, нежели была; круглое личико с чуть вздёрнутым носом, белоку­ рые волосы; несколько бледные, несмотря на морозную погоду, щёки, голубовато-серые глаза. Вошла она решительно и быстро, но, увидев незнакомого гостя, остановилась у порога, словно сама пришла в гости, не зная, куда прой­ ти. Взглянув на отца, она сразу поняла, что старик расположен к это­ му человеку, уже смелее подошла к столу, подала Соловьёву руку. В её обращении была застенчивая нерешительность — как держать себя: свободно и д аж е грубовато, чтобы казаться самостоятельной, или всё- таки быть поскромнее, больше походить на себя, как того требовал отец, который сам был несколько сдержан, строг и ж д ал того же от дочери. Н аташа в семнадцатом году окончила женскую гимназию и те­ перь заведовала библиотекой и местным музеем, в котором были со­ браны всевозможные достопримечательности старины, относящиеся к городу,— руднику и заводу. Поздоровавшись с гостем, Н аташ а крадучись захватила пёстрое платьице, с утра забытое на сундуке, и прошла в свою комнатушку. Заж гла трёхлинейную керосиновую лампу, села к столу и по обыкнове­ нию принялась просматривать принесённые из библиотеки брошюры. — Где ты там , затворница,-— позвал отец.— Гость в доме... Н аташа вышла смущённая, остановилась у сундука. Что-то меша • ло ей. смотреть гостю в лицо. Она только изредка с молчаливым любо­ пытством взглядывала на Соловьёва. Отец удивился её молчанию. Тогда Соловьёв начал рассказывать о Москве, о Ленине, о фронте. Н аташа попросила его сделать в библиотеке доклад о междуна­ родном положении, но Соловьёв отказался: — Говорить не умею. Узнав о том, как он попал на Урал, она посоветовала Соловьёву хорошенько изучить историю уральского края: — Это вам всегда пригодится. — А вы её хорошо знаете, правда? — Плохо,— ответила Н аташ а ,— Знаю по тем экспонатам, которые у нас в музее, и по книжкам. — А много таких книжек? — Хотите, я вам их принесу? — А я к вам лучше сам зайду. Н аташа поняла это как желание прибывшего из центра товарища под благовидным предлогом проверить её работу и сказала :