Сибирские огни, 1950, № 3

— !Слышал, — улыбнулся Павел Васильевич. — Р ад познако­ миться. Художник посмотрел на Соловьёва более доверчиво. — Хотел бы написать портреты стахановцев рудника... Кто чем, а я решил, так сказать, кистью фронту помочь. Соловьёв пригласил садиться, раскрыл портсигар. Токарев отвык от папирос, ему было неловко брать папиросу п ал ь ­ цами, до желтизны прокуренными крепким самосадом. Но он всё же взял, торопливо закурил и затянулся несколько раз кряду, чувствуя не- гпривычную лёгкость табака. — Хорошо, — сказал Соловьёв. — У нас есть настоящие герои тыла, и написать их портреты нужно. Вот хотя бы забойщик Панцырев. Слыхали? — Как же! Газеты читаю, — откликнулся художник. — С него и надо бы начать. Взглядом художника Токарев украдкой изучал лицо управляющего — седую прядку на лбу, голубые глаза. Голубизна эта на загорелом лице подчёркивалась сединою, и поэтому глаза сразу запоминались. — Приглядываетесь? -— Извините, привычка. Очень бы хорошо можно схватить. — Понимаю, — проговорил управляющий. — При случае, как- нибудь. Старик понял, что случай этот подвернётся не скоро. Угадав смущение художника, Соловьёв начал расспрашивать, над чем работает Токарев, и пожалел, что давно не бывал на художествен­ ных выставках. — А хотелось бы увидеть картину — современную, в полную крас­ ку, понимаете? — Д а , -— отозвался художник, повторив про себя понравившееся ему выражение «в полную краску». — Верю, глубоко верю, Павел В а ­ сильевич, что будут такие картины. — Ну, что же... зайдите в рудничный комитет, расскажите. Если в чём не договоритесь, позвоните мне. Д а я узерен, что вас пой­ мут. Они в этом так же горячо заинтересованы, как и мы с вами. Художник простился и вышел. Закурив новую папиросу, управляю ­ щий обернулся к окну. Из окна открывался вид на большую, мощёную свежей брусчаткой площадь. Её окаймляли многоэтажные дома, выстроенные в конце тридцатых годов, почти перед самой войною. Первые их этажи были облицованы уральским гранитом. Солнце, терпеливо переждавшее только что набежавшую тучку, осветило несколько вывесок, составлен­ ных из серебристых и золоченых выпуклых букв. Блеснули и рельсы трамвайной колеи. От трамвайной линии дорога шла прямо к рудоуп- Е авлению. Соловьёв мог разглядеть каждого, кто проходил по дороге, скоре он увидел и Токарева — худого, сутуловатого, со стариковским, но пока ещё энергичным шагом, постарался вспомнить лицо художника, живо представил его себе и удивился тому, что и до знакомства пред­ ставлял себе Токарева именно таким. На площади виднелись лозунги и плакаты, приветствия героям фронта и тыла. В отдалении висела огромная карта западной части СССР с крупно выписанными названиями городов, освобождённых на­ шими войсками. По вечерам на карте зажигались лампочки, и далеко была видна ломаная красная линия, упорно продвигавшаяся к грани­ цам Германии. Над картой висел репродуктор. У карты стояли маль­ чишки и о чём-то горячо спорили. Соловьёву было нетрудно догадать­ ся о чём. Но вот они перестали спорить, один из них достал из сумки