Сибирские огни, 1950, № 3

сынки выбилась прядь чёрных волос. Не поднимая глаз, женщина упорно смотрела на малахитовую глыбу. — Ракитина? — спросил управляющий. — Ракитина. Управляющий знал откатчицу давно. Муж её пропал без вести на фронте. Ей приходилось работать на руднике и воспитывать троих де ­ тей. Одно время Ракитиной жилось особенно плохо, и управление помогло ей. — Что у тебя? — К детишкам в санаторий съездить надо. Хочу на воскресенье, д а дня не хватит. Я бы потом отработала... — А где это? Далеко? —- За Невидимкой. — От мужа ничего нет? — Нету, — ответила Ракитина, всё ещё глядя на малахитовую глы­ бу. — Мне субботу бы надо... я потом отработаю. —- Ты и так отработала, — улыбнулся управляющий.—С таким з а ­ бойщиком, как у тебя, не засидишься. — Это уж точно,— подтвердил кто-то. — Алёша Панцырев работа­ ет за милую душу. — Я теперь не с ним. Он пробивает минную штольню. — А почему тебя не взял? Там потяжелее? Пожалел? Женщина пожала плечами. Управляющий взял из рук Ракитиной заявление и написал: «Отпу­ стить на один день». Ракитина впервые, должно быть в знак благодарности, подняла на управляющего посветлевшее лицо и не торопясь вышла. Её сменил у стола рыжеусый пожилой рабочий. Он хотел положить руку на зелёное сукно, но раздумал и принялся поправлять ремённый поясок. — Павел Васильевич, решил я домишко построить. Участок хоро­ ший отвели, ссуду дали, а вот стройматериалов не хватает. — А чего именно? Управляющий хорошо знал и этого рабочего. У горняка была боль­ шая и дружная семья. — Шилёвки мне. Может, что-нибудь из крепи можно выделить? — Пойди в отдел снабжения и скажи, что я прошу их сделать Тебе ведь немного? — Самую малость,— ответил рабочий, направляясь к двери. — Где строишься? — З а Кривым мостом. — Весёлое место! — Д а и время весёлое подходит, Павел Васильевич. Вот после победы сын вернётся. Жениться будет. Домишко нужен? Нужен! Через полчаса кабинет опустел. Остался только один человек. Он сидел в углу у двери. Это был старик в рыжей фетровой шляпе с поли­ нявшей ленточкой, в холщовой косоворотке с пояском, в полосатых брюках. Он всё время держал руки на коленях и, наклонив голову, из­ редка взглядывал, словно из-за очков, на управляющего. Старик, как видно, не стремился попасть на глаза Соловьёву, а наоборот, отдалял минуту разговора. Соловьёв уже вышел из-за стола, когда старик, наконец, встал и двинулся ему навстречу. — Моя фамилия Токарев. Есть такой художник,— сказал старик, с опаской взглянув на управляющего: знает или нет?