Сибирские огни, 1950, № 3

С. З А ЛЫ ГИ Н СЕВЕРНЫЕ РАССКАЗЫ пик половодья — Когда я был заведующим уездным земельным отделом...— вспоминал Иван Алексеевич всякий раз, как к нему приходило хорошее расположение духа. Обычно рассказы его бывали немногословны, голос — о чём бы он ни говорил — оставался спокойным и неторопли­ вым. И только когда он касался этого события своей биографии, в его словах появлялись необычно-торжественные нотки. Иван Алексеевич был немолод — лет за пятьдесят, но ещё доста­ точно силён, чтобы за каких-нибудь два часа перевалить на лодке с одного берега реки на другой. Однако — что и говорить — всё чаше и чаще схватывала его за поясницу тупая боль; в последние годы, стреляя по глухарям, он не­ сколько раз дал промах, а нынешней зимой из его рук ушла обратно в майну* большая нельма. К аж д ая из этих неудач немало удручала Ивана Алексеевича. Он вздыхал по ночам во сне, а за столом подолгу рассматривал свои огромные руки в веснушках с мягкими коричневыми волосками и выпуклыми жилами. Иван Алексеевич носил небольшую бородку, брился редко и н е ­ охотно и поэтому редко заглядывал в зеркало. Иначе он заметил бы, как глубокие морщины год от года всё гуще покрывают его лоб, щёки и д аж е переносицу, а светложёлтые волосы становятся совсем бесцветными. Но он всматривался внимательно только в свои руки, положив их перед собой на стол и говоря жене Ирине Матвеевне: — Старуха ты стала, Ириша. как есть старуха! И у меня руки-то, смотри, не те... Руки Ивана Алексеевича сделали немало дел на земле. От Барен ­ цева моря и до Лены они строили дома и дороги, бурили глубокие скважины . Они тысячи раз чутко настраивали капканы и освежёвывали бесчисленное множество больших и малых зверей. Они не раз вытаски­ вали людей из воды, из болотной топи и, поднатужившись, отбрасыва­ ли в сторону придавившее человека дерево. Но, по мнению самого Ивана Алексеевича, наиболее важным делом этих рук были те чернильные крючки, которые он несколько раз поста­ вил под строчкой, гласившей: «Зав. уездным земельным отделом». И теперь, когда Иван Алексеевич вместо прежних закорючек мог поста­ вить размашистую подпись с двумя росчерками, он, глядя на свои руки, не видел в них прежней смелости. Нет, нет! Теперь в них не было тон силы, которая когда-то без малейших колебаний выводила незабывае­ мые закорючки! Приходила старость... * М а й н а — прорубь.