Сибирские огни, 1950, № 2

ны?.. Пока избы Усть-Терзига не перестали чернеть среди задымленных морозным туманом холмов, отходивших от нас всё дальше назад, мы ничего не говорили, только пожимали друг другу руки и взволнованно заглядывали в глаза. Под ногами громко хрустел снег. Так прорывали тишину морозной ночи шаги нашей дорогой матери, когда она, оставив нас у пригорка перед чумом, уходила в снежную степь, чтобы нас не исколола ледяными иглами стужа и не задушил голод. Первым заговорил Данилка: - Вот и Сарыг-Сеп. Теперь говорить можно — о чём хочешь, с Усть-Терзига не услышат. Язык у тебя не отмёрз? — Я смотрел на вас, на взрослого; думал — вы молчите, чтобы не услышали белые. Нагонят — и всё пропадёт, что мы задумали. Ведь так? . — Так-то гак... С вечера не ушли бы — и тебе, и мне не быть в живых. Мать сказала сегодня: «Иду Степановым двором, а он сам — навстречу; пытал, где ты, где другие работники, грозился: убью!». — Это он от водки. Напьётся — всегда грозит. — Сейчас другое: конец почуяли и зверуют. А водка — она ещё больше распаляет зверя, ему одного-другого заколоть мало — чтобы кругом текла кровь! Стали всех убивать, кого сыщут. Не попадайся им. скачи с партизанами в Хем-Белдир. — Я так и сделаю. Достану коня и погоню в Хем-Белдир. Стали входить в Сарыг-Сеп. Я с трудом поспевал за Данилкой. Он шагал всё быстрей и быстрей. Из темноты раздался голос: «Кто идёт?» От нас полетело в темно­ ту: «Я! Данилка!». — Пароль? — Из земли выросла огромная доха. Она приближа­ лась к нам. Данилка что-то ответил —- важно, вполголоса. — Проходи! А паренёк в ушанке без одного уха кто тебе будет — ординарец твой? — усмехнулся часовой, опустив к земле карабин. — Ага, он мой, мой! Пропусти, товарищ! — Твой — так твой... Проходи, ординарец... По дороге Данилка спросил у другого человека с ружьём: — Товарищ, мы к Сергею Хлебникову. Где его найти? Оказалось недалеко — в бывшем доме купца Сафронова. У калит­ ки — опять часовой. Разглядев нас, он радостно воскликнул: ' — О, о! Данилка пришёл! Командиру тебя и нужно. Заходите, з а ­ ходите. Когда Данилка показался на пороге, человек среднего роста и средних лет, в чёрной ягнячьей папахе, с круглой бомбой, похожей на кедровую шишку, и револьвером за ремнем, заспешил ему навстречу. — Ну сколько их, какое оружие, много ли берданок, винтовок?.. Тут он увидел меня. — Отведи паренька в соседний дом, пусть подождёт. — Он со мной из Усть-Терзига, работник Чолдак-Степана, тот са­ мый — сын Кушкунки. — Тогда будем знакомы... Данилка начал доклад: — У Сафронова и Мелегина людей немного. В Усть-Терзиге до сорока, почти у всех берданки, с десяток винтовок. Часть ихней банды осталась в Бельбее и Кок-Хааке. — Верно говоришь? — Верно, верно, — подтвердил я донесение Данилки, — их столь­ ко и будет, мы запрятали их уздечки и подрезали ремни у сёдел.