Сибирские огни, 1950, № 2

_Ха-ха-ха!— гремел его хриплый, как труба ламы, голос. Весь он ещё больше наливался кровью и хохотал уже беззвучно, как в при­ падке тяжёлого кашля. Придя в себя, он тихо, но угрожающе говорил. Проклятые щенки! Залезли к людям в юрту, так сидели бы ти­ хо, а то кричат и дерутся — хуже бездомных псов. Убирайтесь! Он подползал к нам и кулаком выталкивал за полог. Иногда сестре Кангый удавалось поймать на лету брошенный Таш- Чаланом кусочек мяса. Тогда мы мирно выходили на волю. Кангый разрывала добычу на равные части, и мы долго сосали каждый свой кусочек. Но так бывало редко. В большинстве случаев мы только смог- рели, как едят другие. Г л а в а ч е т в ё р т а я ПАШИ ОХОТНИКИ Однажды зимой наш Черликпен после долгого отсутствия вернул­ ся с ценной добычей. Он был высокий, сильный, шерсть на хвосте у него сбилась комьями, как будто к нему пришили куски войлока. Лай у него был громкий, но очень низкий. На его шерсти не было ни од­ ного белого пятнышка — весь чёрный, как уголь. Мы полюбили Чер- ликпена с первого дня, когда придумали ему кличку. Черликпен тоже очень привязался к нам. Раньше, когда мы жили без него, нам становилось не по себе, ког­ да мать уходила надолго в горы или опускалась вниз по Мерген. Те­ перь с Черликпеном мы никого не боялись. Он не просто сторожил, а самоотверженно дрался за нас. Об этом я расскажу немного погодя Сколько было радости и веселья, когда в один ясный морозный ве­ чер он вернулся в чум с первой добычей! Огонь в очаге уже догорал, под пеплом чуть тлели красные угольки. В чуме стало так холодно, что щипало носы и пальцы, как только высунешь их из-под покрывала. От холода мы не могли заснуть. Вдруг слышим весёлый визг Черликпена. Через минуту он вошёл в чум, важно переступая, остановился перед нами и опустил свою но­ шу. Это был большой белый заяц. Видимо, Черликпен подкараулил его на тропе, спрятавшись за сугроб. Наш охотник был голоден, как и мы. но не показывал виду и так же важно, как вошёл, улёгся перед очагом. Тут же мы ободрали зайца, сварили и до утра лакомились нежным мясом. Голову отдали нашему охотнику. С тех пор Черликпен стал вместе с нашей матерью выходить на добычу. Но удача приходила редко, чаще они возвращались ни с чем. Однажды мы долго сидели одни в чуме, переделали всё, чем мож­ но было развлечь себя подле очага: оттаивали прутья караганника*, же­ вали его кору, кипятили воду, ходили за новыми сучьями,— а мать всё не приходила. Мы вышли на мороз. Перебегая с одной вершины холма на другую, мы пристально вглядывались во всё, что чернеет вдали на снегу. Солнце с яркоголубого неба осыпало землю острыми лучами, но колючки мо­ роза, пронизывавшие нашу одежду, были куда острее. Пежендей за ­ плакал: — Когда же придёт наша мать? Кангый его одёрнула: * К а р а г а н н и к — степная акация.-