Сибирские огни, 1950, № 2

обвязала тебя арканом и прикрепила конец к большой жерди чума — на таком расстоянии, чтобы ты мог греться у горячих углей, но не мог бы до них дотянуться. До полога у входа ты тоже не мог достать. Оставив тебя, как козлёнка, на привязи, я ушла. В соседнем аале* я никого не застала и поэтому скоро вернулась. Подходя к чуму, я ус­ лышала — ты громко кричишь. Я быстро вбежала в чум. Оказывается, ты так сильно дёргался, что в конце концов оборвал наш старенький аркан, подполз к очагу и сунул руку в пылающие угли. Не только голод и мороз, но и жар в очаге приносит горе таким, как мы. Когда кончались лютые морозы, снежные сугробы вокруг листвен­ ниц начинали таять и оседать. Чёрные полыньи на Мерген раздвига­ лись до берегов, и она всё громче клокотала под тающим льдом. Мы выползали из нашего чума на берег родной Мерген и резвились там, как медвежата. Наступало лето. Вокруг чума появлялась густая зелень. Мы со­ всем оживали, хотя в нас с теплом ещё больше просыпался голод. Меньшие в семье сбрасывали с себя зимние лохмотья. Старшие, наобо­ рот, прибавляли к своим лохмотьям наши, стараясь закрыть ими большие дыры на своей одежде. Ведь летом на Мерген приходит ещё больше народа. Г л а в а т р е т ь я м ы о д н и Нашу мать никогда не оставляла надежда получить у людей хо рошую работу, чтобы всех нас одеть и накормить. — Пойду-ка я ещё в один аал, посмотрю, какие там люди,— сказа­ ла мать старшей сестре Албании. — Что ж, сходим вместе, но просить у людей, смотреть им в хо­ лодные глаза хуже всего. Лучше стоять с восхода солнца до поздней ночи на самой тяжёлой работе. Мать ответила: — Верно. Но куда нам пойти? Где найти работу? Кто же возь­ мёт нас? Взяв в руки мешок и сказав Албанчи: «На этот раз мы найдём, что ищем», мать проворно, как всё, что она делала, вышла из чума. Торо­ пясь поспеть за ней, Албанчи обернулась к нам: — Ничего не бойтесь, мы скоро вернёмся. Албанчи также проворно вынырнула из чума. Но когда я выбежал за ними, чтобы узнать, куда они пошли, я увидел, что они идут не так, как выходили. Мать совсем сгорбилась, засунула глубоко обе руки в короткие рукава и передвигалась как-то- странно, почти не сгибая ног в коленях. Покачиваясь, мать и сестра побрели вниз по Мерген и вскоре скрылись за кустами. Вернувшись в чум, я спросил сестру Кангый: — Почему мать и Албанчи еле передвигают ноги, качаются из сто роны в сторону, как будто они выпили чёрной араки**, от которой Таш- Чалан всегда бывает весёлый и тоже еле ходит? Кангый рассердилась: * А а л — группа юрт. ** А р а к а — водка, приготовляемая из квашеного молока (по тувински — х о й т п а к).