Сибирские огни, 1949, № 6

душам. Коренастый, с энергичным посуровевшим лицом, он больше' всех почувствовал, что ему с бригадой надо держать ответ перед ди­ ректором, перед партийной организацией. И ответ этот должен быть смелым, курибанским. — Так как же, даём мы слово или как? У курибанов слово верное: ежели сказал, так уж держись. Мы своего слова на ветер не пускаем, наше слово не птица, никуда не улетит, тут и останется. Как, курибаны, что мы скажем?.. Собрание зашумело, потом этот шум перешел в обгцдй одобри­ тельный гул. 1 — За нас, за всех говори, Яков Герасимович. Что ты скажешь — за это в ответе вся бригада! Петряшкин откинул прядь волос со лба, поднял густые брови и легко поднял руку, как бы для того, чтобы прекратился шум. — От имени всей бригады даём слово партии и правительству: путину встретим с отличием. Но только, чтобы восстановители поста­ вили к сроку завод, и чтобы работал он на всех пяти линиях. И ещё одно слово к рыбакам, чтобы рыболовецкие бригады имели в полной исправности невода и тралы. Так я говорю, товарищи? — Верное слово говоришь, Яков Герасимович, — подхватило не­ сколько дружных голосов, — начало наше, курибаны первые выдержат. Доску почета учредим. Товарищ Пахомов, на доске нашу бригаду краше всех позолоти. Пусть наше имя в память войдет на Курильских островах. Курибаны не подкачают!.. — гудела бригада. — Товарищи, да ведь восстановителям куда трудней нас... Им вон с машинами придется копаться в снегу, в сугробах, на ветру, в мороз.-.. А иной винт рукавицами не привинтишь!.. — крикнул кто-то в защиту консервщиков, но -его оборвали, и голос потонул в общем гуле. — Гляди ты, а нам, курибанам, нешто легче, а?.. В холодной воде мокнуть, солёную воду хлебать, штормы у берега переносить. От нас зима стороной, что Ли, пройдёт? Гляди-ка, как пурга сиганёт, так толь­ ко держись, ненароком и в море сбросит... — А ты держись на мёртвом якоре, лавируй!.. Стоял полдень, ветер крепчал, рвал палатку, проносился с визгом и воем. В такое время в палатке трудно было удержать тепло. Как только собрание бригады курибанов было закончено', так в общей большой палатке загулял ветер, заскрипели подпорки и стояки. Если бы не верёвки, удерживавшие палатку, она поднялась бы в воздух и полетела, как распущенный парашют. После собрания Петряшкин задержался у Пахомова. Директор с улыбкой посмотрел на бригадира. — Никак, Яков, тебя не научишь говорить. Помню, как ты рас­ сказывал свою биографию, когда тебя принимали в партию. И тогда твоё любимое «Петряшкино» у1тебя чередовалось через каждое слово! — Никак не могу, Иван Иванович, выступать с речами. А доклады о работе и ещё хуже!.. — Нет, товарищ Петряшкин, — перешел вдруг на официальный тон Пахомов, — это у тебя получается не оттого, что ты не умеешь гово­ рить, а оттого, что ты не хочешь рассказать о своей работе, думая, что будет не скромно. Хорошо, конечно, быть скромным, не зазнавать­ ся, не кичиться, не выставлять себя перед другими, этому нас учит партия. Но когда речь идёт о том, чтобы организовать народ, воодуше­ вить его, передать опыт своей работы и научить людей, тут уж щепе­ тильность должна отойти назад. Ну, скажи, почему ты сегодня не рас­ сказал о хорошей работе курибанов на сахалинском берегу? Ведь опыт этой бригады воодушевил бы и твоих людей, научил бы их многому к