Сибирские огни, 1949, № 6

Подолгу эти два человека копались в ржавчине, грязи; один изиих терпеливо разбирал машину на отдельные части, чистил, смазывал, по­ том снова собирал; другой, присев на корточки, неотступно следил еа своим другом, то качая в удивлении головой, то приходя в восторг и хлопая себя по коленям. — О, Рос-Камуй Никитай, хорошо будет, хорошо! Машина боль­ шая, большая машина!.. Наивные восторженные восклицания старого айна ещё больше при­ вязывали Никиту к Найто. Иногда к ним на площадку приходили японские рабочие. После разоблачения вредительской проделки синдо Гико, они при всяком удоб­ ном случае старались заговорить то с Найто, то с Никитой. Они всяче­ ски выказывали свою дружбу, давали понять, что никакой вражды к со­ ветским людям у них нет. Воровать с завода части от станков их з а ­ ставлял синдо Гико. Он не хотел, чтобы «большевичка» восстановили завод. Все рабочие и рыбаки боялись синдо Гико. Раньше он мог выбро­ сить рабочего с завода и оставить на голодную смерть на диком острове. Обычно японцы нерешительно подходили к Никите и Найто и при­ ветствовали хором: — Конница-ва!.. Конница-ва!..1 Русскэ рабочий! Никита снимал фуражку и тоже кланялся. —- Здравствуйте... Здравствуйте!... Тут же в толпе находился знаток русского языка, он пробивался вперёд и, раскланиваясь, задавал вопросы: — Твоя вся старшинка? Нет? Очень хоросе. Твоя — хозяца? Нет? Твоя рабочка? Очень хоросе. Твоя получай зарплатцу, деньгу, рубль?.. Каково же было удивление рабочих, когда Красиков на все их воп­ росы стал отвечать по-японски. Они прислушивались к каждому слову, с жадностью ловили его, прищёлкивали языками в знак одобрения. Красиков терпеливо старался объяснить, что он не старшинка и не такой хозяин, как это представляют себе японские рабочие. Он тоже ра­ бочий, недавно демобилизовался из Советской Армии, но в то же время он и хозяин этого завода. Пока что он здесь трудится один, самостоя­ тельно. Что успеет сделать, то значит хорошо, а что не успеет, — по­ могут рабочие, которые приедут сюда. Все они и будут постоянные на­ стоящие хозяева завода. В Советской стране всё принадлежит народу. Так записано в советском законе — конституции. Японцы недоумевали, разводили руками, переспрашивали. Каким образом рабочие могут быть хозяевами, когда они, японские рабочие, всю жизнь знали только акционеров—хозяев фирмы? Хозяин это собст­ венник, которому принадлежит завод, он нанимает и увольняет рабочих, заставляет работать по восемнадцать часов, бьёт плёткой, когда рабо­ чие, обессилев, падают у станков. Хозяин платит грошёвую плату. За хантэн (прозодежда) хозяин высчитывал три рабочих дня! С завода р а ­ бочий никуда не может уйти, потому что на хантэн ставится иероглиф, клеймо хозяина. Но и это не всё. Каждый рабочий обязан пройти через кабинет антропометрических записей, где измерялись окружность его головы, рост, длина рук, ног, пальцев, ширина глаз и их разрез, форма носа и разные другие приметы. Это для того, чтобы рабочий никуда не мог убежать и чтобы его везде легко было найти, если он всё-такн уйдет. — Да ведь это не рабочий, а арестант! Да и с арестантами так не поступают!... — воскликнул Никита. — Д а разве это возможно, чтобы 1 К о н н и ц а - в а — по-японски — здравствуйте.