Сибирские огни, 1949, № 6

которые помогли бы ему с исчерпываю­ щей ясностью, точностью и полнотой передать свою мысль. Любопытно от­ метить, что в первом раннем варианте этого произведения, опубликованном в 194 7 году в сборнике стихов «Родные края» , не было этих недостатков. В первой же строфе вместо «сумрачной реке» стояло «северной реке», «хму­ рый ельник» и «унылая метель» совер­ шенно отсутствовали, и детей манит назад не «хмурый ельник», а олени на белом снегу, что, разумеется, вполне естественно и звучит куда убедительнее. Хорошее стихотворение оказалось ис­ порченным — как это ни странно—после исправления! В сборнике есть и другие малоудач­ ные, слабые стихи. К ним относятся та­ кие, как «Снежницы», «Сосновая реч­ ка», «К речным низовьям в половине мая», «Приходят письма рейсе, реже.» и некоторые другие. Стихотворение «Сосновая речка», на­ пример, вообще не содержит никакой мысли. В нём выражено лишь чувство удивления: речка, видите ли, называет­ ся Сосновой, а кругом не сыщешь ни одной сосны! Значительное место в книге Игн. Рождественского занимают две истори­ ческие поэмы. Обе они написаны на ма­ териале истории сибирского севера. Первое требование, которое должен предъявить к себе поэт, берущийся за историческую тему, — это глубокое все­ стороннее проникновение в дух, в харак­ тер изображаемого им времени. Поэт становится учёным-историком, вдумчи­ вым, внимательным психологом. Не внешние исторические аксессуары дол­ жны увлекать его, а психологическая и историческая правда. Любое отступление от этого требования непременно скажет­ ся на результатах работы поэта. Так и случилось с Игн. Рождественским, как автором поэмы «Стражи Мангазеи». В поэме рассказывается о том, как героически защищали русские люди XVII столетия дальние северные берега Сибири от немцев. Как же выглядит Мангазея XVII века в изобразкении Игн. Рождественского? С первых зке строф поэмы рисуется картина богатой, раз­ гульной жизни. Описывая сокровища Мангазеи — «Государева вотчина, зла­ том кипяща» — автор, как о каком-то почётном и славном деле, говорит, что Мангазея Посылала людей на Тунгуски, на Лену, Соболиную дабы собирали казну. Выжигала калёным железом измену. Аманатов годами томила в плену. Получается нечто вроде гимна куп­ цам, государевым сборщикам дани, уг­ нетавшим народы Сибири. Упоминание о том, что у царевых слуг и гроша нет на хлеб и соль, тонет в пышных описаниях богатств ярмарок Мангазеи. Чем же объяснить, что люди, не имеющие и гро­ ша лишнего в кармане, пошли защищать границы Мангазеи? Автор поэмы отве­ чает на этот вопрос высоким сознанием русского человека XVII века! Да, русский человек XVII столетия проявлял не раз высокие патриотиче­ ские чувства. Но надо же это убедитель­ но, исторически обоснованно показать в художественном произведении, а не от­ делываться несколькими фразами, кото­ рые произносит герой позмы Гурьян. Он говорит: Государев указ? Мы сами с усами. Без царя отправлялся в походы Ермак. Не царями Отечество держится — нами. Удивляться приходится, до какого высокого классового политического соз­ нания доходит рядовой русский человек XVII века под пером у Игн. Рождест­ венского! Так непродуманно выраженная идея, вложенная в уста героя как голая декларация, Звучит просто фальшиво. Уж слишком осовременил своего героя Игн. Рождественский. Нет в поэме и психологической прав­ ды. Жена Гурьяна, Аграфена, едет вме­ сте с мужем защищать Мангазею, и движет ею в этом поступке патриотиче­ ский долг. Но, приехав на границу и увидев, что там стоит лишь одинокий чум самоеда, она «забилась в рыданьях на белом песке», очевидно, от непре­ одолимой жалости к себе, а затем она же самоотверженно, не жалея себя, идёт на гибель в бою с немцами. Как всё это увязать, как в это поверить? А бой описан так, что не создаётся у чи­ тателя впечатления его значительности и серьезности. Поэма не раз печаталась ранее, и, пе­ реиздавая её, автор должен был устра­ нить в ней все недостатки. Иначе выглядит другая поэма Игн. Рождественского об отважном русском мореплавателе, открывателе новых зе­ мель Василии Пройчищеве. В ней нет фальшивого приближения событий прош­ лого к нашему времени. Автор даёт почувствовать и расстояние, отделяющее нас от изображаемых событий. И чита­ телю становится ясно, что истоки траги­ ческой судьбы русских героев-морепла- вателей лежат не в суровых природных условиях севера Сибири и даже не в свойствах и особенностях характера людей, а в социальном строе общества тех лет: Корабль за ним прочнее, крепче надо... И он вздохнул: «Да где его возьмёшь?» О мореходах вспомнит ли столица. До нас ли там вельможам и царю? А «искуснейший российский руле­ вой» Семён Челюскин выразительно характеризуется: Ему вести бы грозную эскадру, Но лишь корабль дано ему вести.