Сибирские огни, 1949, № 6

вот прибежит. Другой раз ночью прос­ нусь, гляжу в окно — не пришёл ли. — Лосёнка приручали?—спросили мы. — Нет. Это нынче в заповеднике со­ бирают лосят, хотят научить в запряж­ ке ходить. Лоська был маралёнок, я его в лесу нашёл, вон там за избой. Он помолчал. — В позапрошлом году дело было. Пошёл я в лес за вилами: пора было сено метать. Срубил две берёзки, сел на поваленную осину и обдираю с неё кору. Сосед мой шёл в лес и остановился покурить. Нагнулся ко мне, а сам вгля­ дывается в траву на опушке: «Чего это там, погляди-ка ровно телок?» Я по­ дошёл, вижу — маралёнок махонький, недавно родился. Лежит один, бедняга. Как его матка так близко к жилыо при­ несла — не пойму, наверно напугал кто-нибудь. «Какой, думаю, варнак мат­ ку в такое время гоняет?» Спрашиваю соседа: «Возьмёшь его?» — «А на что мне?» — отвечает. А у меня к зверю жалость, даже сердце за­ ныло. Грубый я человек, нежностей не понимаю, а тут зверя пожалел. Чудно! Не стал раздумывать, поднял найдёны­ ша на руки и понёс в дом. Думал—положу его в избе, он сильно маленький, будет лежать. А он как вскочит, чуть не упал. Думал — ножки поломает, так стукнул копытцами. По­ качался, утвердился и пошёл по избе. Чудной, одни ноги длинные, как сошки, на какие ружьё кладёшь на охоте. А тушки в нём почти что и нет — коро­ тенькая, хвостик маленький. Велел Да­ ше его молочком напоить, а сам отбыл на работу. Тут вступила в разговор Дарья Мат­ веевна. — Я ему молока налила в бутылоч­ ку, навязала резиновую соску, д ал а .— не берёт. — Зверь резину чует, — вставил хо­ зяин. — И с руки пробовала поить — не пьёт. «Лось, лось», — зову, он и не смотрит. Целый день с ним промаялась. Пошла на поветь, там у нас телячья ко­ жа сушилась, думаю — сошью из ло­ скутка соску — может, примет. — Пришёл я, — прервал её муж,— она кричит: «пьёт, пьёт!» Ну, ладно, значит, будет живой. Как будем его звать? — «А Лоськой, говорит, назо­ вём» . Два месяца мы его цельным молоком поили. Как-то Даша натолкла варёной картошки, развела молоком, маленько посолила — всё съел дочиста, таз ли­ зал, лизал. Потом хлеб стали ему да­ вать — хлеб очень любил. Кашу ел. Только любил, чтобы посолили покреп­ че и хлеб, и кашу. Подрос, и сенца стали подбрасывать. Осенью Лоська рослый такой стал, а всё, как детёнок, за нами, куда ни пой­ дёшь — и Лоська тут. Спал он всегда на воле, вот тут под окном. Бывало, стукнешь в окно, он вскочит и давай заглядывать в избу. Нос у него коричнево-чёрный, бархат­ ный, широконький, глаза умные. Не увидит меня и бежит в сени, толкует в дверь и заходит, шельмец, в горницу. Заходит, важно голову держит. Дарья у печки обряжается, он её носом под ло­ коть — ласкается, она его ложкой по лбу: не лезь, не мешай. Это ведь чудное дело — зверь лес­ ной, а как расположился около чело­ века. Весной он уж слишком прыткий стал. Дарья в огороде садит, он топчется за ней, где не след. Выйду, закричу на него, замахнусь. Он всё понимал, шель­ ма, сейчас к Мане! Переплывёт, да на той стороне под утёсом заляжет и гля­ дит к'нам оттуда. Так и жили мы с ним. Сколько радо­ сти он нам в дом принёс. Дети уже возросли, отошли от дома, Лоська был нам забавой. Такой являлся у меня во­ прос: даётся в руки человеку дикая природа, умей её взять. «Ну, говорим, вырос Лоська, скоро в тайгу уйдёт». Нет, живёт, не. уходит. У него уж и шерсть на шее ожерельем выросла, ро­ га выравнялись. К середине лета баловать стал боль­ ше. Решили мы с Дарьей загородку ему строить. Наметил я большой загон — пусть Лоське будет вольнее. Навозил лесу, принялся за дело. Вон, погляди­ те, какой загон я ему определил: высо­ та — полтора метра. Что бы вы думали? Он в нём и на­ ходиться не стал: свистанул оттуда в тот же миг. Вижу, двор надо сделать меньше. Чтобы ему разбега не было, а заплот повыше. А тут Лоська жену соседа свалил, — она беременная была, напугалась. Приходят с мужем, сосед горячится: «Я его застрелю». Даша говорит: «Надо Лоську ско­ рей запереть, убьёт кого-нибудь, отве­ чать будем. Он не со зла. он силы сво­ ей не знает. А у нас разум есть — обе­ речь людей». Стал я перестраивать за­ городку. Вот раз осенью в прошлом году вы­ шел я на огород. Стоит Лоська, бьёт ногой в землю, картошку портит. Позорил уже большее место. Я на него зашумел, он головой мотнул и по­ бежал. Оббежал большой круг, снова на огород, землю долбать. Потом вы­ скочил прыжками на луг, копёшка там стояла, он сено раскидал. Рассердился я, ведь это труд моих рук зверь пакостит. Забежал в избу, схватил ружье, — хотел попугать, вы­ скочил и грожу ему: «Видал ты это?» А в него бес что ли вселился в тот