Сибирские огни, 1949, № 5

мертво упал. Всё это произошло на глазах командира, и он вдруг вы­ прямился, схватил противотанковое ружьё, прижал к плечу и громко крикнул: — Точней огонь, бронебойщики!.. Четвёртый танк круто рванулся вполповорота вокруг себя на одной гусенице и замер на месте. Пылали два последние танка. Прошло всего несколько минут, как все танки горели, и бронебой­ щики смотрели на них с чувством человека, хорошо выполнившего трудную работу. И каждый с облегчением думал: «Вот как мы с ними быстро рассчитались. А ведь люди только-только разъярились и в ра­ боту вошли!..» ...Японцы со всей береговой линии постепенно откатывались в центр острова. Артиллерийский и миномётный огонь отважных десантников был перенесён в центр острова, где думали отсидеться японцы. От сплошного огненного дождя багровело чёрное небо. Вдруг среди этого грохота прокатился гул нескольких тысяч голосов: — Ура!.. Ура!.. Ура-ра!.. — Наши пошли в атаку!.. — пронеслось по рядам пограничников. Лейтенант Колпин взмахнул наганом и тоже закричал: — Ура!.. Ура!.. Ура-ра!.. Команду лейтенанта дружно подхватили бойцы и бросились впе­ рёд с винтовками наперевес. Кольцо плотно бежавших пехотинцев и моряков сужалось до тех пор, пока враг, окружённый со всех сторон, не прекратил стрельбу и над его блиндажами не взвились на палках белые тряпки — сигнал о сдаче Дым ещё стоял над островом, пахло горелым порохом, кое-где вспыхивало пламя пожаров, слышались одиночные выстрелы, но гро­ хот боя уже затих и словно схоронился в глубоких ущельях, падях и долинах. Взвод лейтенанта Колпина вышел к широкому мутному проливу, и перед пограничниками открылась долина, сжатая с трёх сторон горами. Колпин не успел притти в себя после боя, умыться, почиститься от пороховой копоти, как к нему бросилась жена. — Митя, мой родной, жив, жив! — закричала Мария Константи­ новна. Лейтенант ласково взял её за руки. — Машенька, смотри, какой я чумазый, не мытый, не бритый... - бессвязно говорил Колпин и, словно очнувшись, вдруг спросил: - Но почему ж е я не должен быть жив? Нам помирать рано, милая! Мы ещё поживем!—И он сам уже обнимал жену и глядел в её мокрые от слёз глаза. Мария Константиновна смеялась сквозь слёзы и была счастлива, что стояла рядом с родным человеком, мужем-воином, первым открыв­ шим дорогу на остров советским войскам. — Теперь я уже от взвода никуда. Я ведь пограничный врач. Я тебя ждала, ждала... Я всех вас ждала здесь, на перевязочном. Ты знаешь, Дмитрий, на острове уже всё сломлено, все японцы сдались, нашйк начинают тушить пожары, — торопливо рассказывала Мария Константиновна новости. Лейтенант только улыбался и, поддерживая жену под руку, качал головой. — Ты всё такая же, моя Машенька. На острове ещё предстоит большая работа с японскими смертниками. Они ушли в горы и не еда-