Сибирские огни, 1949, № 5

как бешеная лошадь, то покорно стекала, рассыпаясь пеной. «Глубже дышать, твёрдо стоять на ногах, не опускать рации», — подбадривал •себя Красиков. Он упрямо шёл вперёд, напрягая силы. На берегу, вместе со всеми десантниками, Красиков долго не мог понять, как он остался жив, как вышел из воды, не выронив рации. На его лице не было ни кровинки, зуб не попадал на зуб. Он был весь мокрый, до последнего волоска, но рация — суха, с неповреждённым аварийным питанием. Никита дрожал от холода, как от лихорадки, но медлить нельзя было ни одной минуты. К острову уже подходили новые десантные баржи, корабли, боевые катера, возобновилась ураганная стрельба с обеих сторон. Красиков пустился ползком по твёрдой, как камень, зем­ ле, между кустиками тальника и ерника. Искусно замаскировав свою рацию, он стал настраивать её на нужную волну. Вскоре в наушниках зазвучали знакомые точки и тире с родных кораблей. На обязанности Красикова было наблюдать и корректировать артиллерийский огонь с кораблей. Меткий корабельный огонь прикрывал взвод пограничников, занявших узкую кромку берега. Взвод постепенно расширял плацдарм и вгрызался в каменную землю острова, не отступая ни шагу назад. Каждый раз, когда японцы поднимались в атаку, их метко накрывала артиллерия, которую кор­ ректировал Красиков. А тем временем на остров высаживались новые советские войска, морская пехота, артиллерия, штаб командования. Сокрушительная си­ ла советской техники была обрушена на голову врага. Взвод лейтенанта Колпина штурмовал высотку и теснил японцев. Весь взвод состоял из пограничников. Это были закалённые люди. О Дмитрии Колпине пограничники говорили, что он уже сражался с японцами на Халхин-Голе. И всюду его сопровождала верный друг — жена Мария Константиновна. Врач санитарного отряда, она находи­ лась со своими людьми на катере, когда было отдано приказание: — Санитарный отряд, на берег!.. Катер с красным крестом подошёл к берегу под огнём вражеской артиллерии. Метров около десяти врачу, сёстрам и санитарам приш­ лось пройти по пояс в ледяной воде. Временный перевязочный пункт был оборудован под скалой, в наскоро поставленной полевой палатке. У Марии Константиновны окоченели руки. Но отдыхать и переоде­ ваться в сухую одежду было некогда. Начали поступать раненые. Ма­ рия Константиновна крепилась, не хотела показать своего волнения. Больше всего её мучила тревога о муже. Было только известно, что взвод Дмитрия выдержал шестнадцать атак и в составе мор­ ской пехоты участвовал в захвате важной высотки. Подобранный санитарами на поле боя морской лейтенант, кусая губы от боли во время перевязки, сообщил Марии Константиновне: — О лейтенанте Колпине, доктор, не беспокойтесь, он у вас, как орёл, свил себе прочное гнездо на высотке. Японцы его оттуда не вы­ курят никакими силами! Рассказ морского офицера о муже ещё больше обеспокоил Марию Константиновну. Она стала думать о том, что пока санитары подобра­ ли лейтенанта-моряка и принесли, прошло много времени, положение могло измениться. На войне каждую минуту происходят большие изме­ нения. И Марии Константиновне показалось, что вот скоро санитары принесут и её Дмитрия. Сумеет ли она тогда оказать ему помощь, по­ давить чувство страдания и жалости и остаться на своём посту? Конеч­