Сибирские огни, 1949, № 5

ны на ночь под лиственницей, недалеко от костра. Они не спали, были голод­ ны, скучали о матери и не понимали, почему их лишили родного уголка под старой елью. Но стоило мне только прикоснуться к рюкзаку, как они сей­ час же разразились гневом. Только те­ перь я рассмотрел их. Им было, видимо, немного больше двух месяцев, но как они походили на мать и пушистыми шубками, и ушками, и хвостиками. Такой же злобный, не знающий примирения взгляд, полный хитрости и ненависти. Их маленькие пухлые лапки кончались острыми ког­ тями, всегда готовыми к защите. Это были уже рыси, получившие по на­ следству от матери нужный для их зве­ риной жизни инстинкт. Наблюдая не­ сколько минут за ними, я был пора­ жен, как точно природа передает из поколения в поколение не только внеш­ ние формы, но и до мелочи привычки, манеру двигаться, смотреть и т. д. В их глазах трудно было уловить детство. В них жила злоба, прикрытая теперь чуть заметной печалью неволи. Они прижимались друг к другу и, приняв оборонительную позу, предупредитель­ ным взглядом смотрели на меня. Я за­ вязал рюкзак, проверил, надёжно ли привязаны собаки, и стал готовиться ко сну. Тиманчик уже спал. По реке струилась прохлада и вместе с ней на зелёный покров доли­ ны тонким слоем ложилась роса. По­ свежело. Проснулся ветерок, и радостно зашумели обновлённые листья деревь­ ев. Я быстро уснул. Вдруг ночью, часа в два, раздался отчаянный лай собак. Мы вскочили. Кто-то с треском удалялся от бивуака. Тиманчик быстро отвязал собак, и ско­ ро лай повторился уже несколько поо­ даль. Мы стояли, посматривая друг на друга, не понимая, кто мог быть, а лай все усиливался и скоро перешел в схватку. Тиманчик с берданой в руках бросился на лай, я последовал за ним. Мы еще не успели добежать до деру­ щихся, как по лесу раздался отчаян­ ный крик собаки Майто. Хорошо, что было светло. Выскочив на поляну, ок­ ружённую небольшими елями, мы уви­ дели катающийся по земле клубок. Борьба была настолько ожесточённой, что даже наше появление осталось не­ замеченным. В общем клубке мы уви­ дели животное светлой окраски. Это была крупная рысь. Подобрав под се­ бя Майто, она так и застыла, стиснув стальными челюстями горло собаки. Чирно, спасая сына, сидела на спине зверя и зубами рвала хребёт. Майто задыхался и уже чуть слышно хрипел. Два прыжка — и Тиманчик оказался у дерущихся. Бердана, описав в воздухе круг, угодила ударом в лоб рыси и пе- 9. «Сибирские огни» № 5. реломилась пополам. Тогда эвенк схва­ тил ствол и, как безумный, стал бить им зверя. Удары, рычанье — всё сме­ шалось, и в этом гвалте трудно было что-нибудь разобрать. Через минуту рысь свалилась набок, но челюстей не разжала, так и умерла с задушенным Майто. Горю Тиманчика не было предела. Хорошая собака для эвенка — его благополучие. Только не­ удачник живёт в тайге без лайки, так говорят они. Тиманчик разжал пасть зверя и, приподняв безжизненное тело Майто, стал тормошить его, пытаясь пробудить в нём жизнь, но это ему не удалось... Мы вернулись к месту ночёвки, ещё не вполне сознавая всё, что случилось. Для нас было несколько странным по­ ведение рыси. Обычно этот зверь не выдерживает натиска собак и отделы­ вается от них, забравшись на дерево или просто удирает. Что же заставило его решиться на схватку с собаками? Это было загадочным и только когда я подошел к лиственнице, под которой лежали малыши, всё прояснилось. Под деревом не оказалось рюкзака. Мы его нашли вместе с малышами на кромке поляны, где собаки догнали рысь. Это была мать малышей. После нашего ухода она вернулась к старой ели, не нашла там своих детёнышей и все де­ сять километров шла следом за нами и, затаившись где-то близко от. нашей сто­ янки, ожидала ночи. Какая великая сила — материнский инстинкт! Ведь это он заглушил в ней страх и заста­ вил ползти к лиственнице, где всё кру­ гом было насыщено человеческим запа­ хом. Да и какой нужно обладать лов­ костью, чтобы подползти неслышно к лагерю и стащить, буквально из-под но­ са у собак, рюкзак с малышами. Но самым удивительным было другое. На том месте, где мы подняли рюкзак, ле­ жал принесенный рысью заяц. Утром в десять часов мы были на стойбище. Много времени прошло с тех пор, наши маленькие рысята привыкли к пище, подросли, но в их глазах, были ли они сыты или голодны, никогда ни­ кто не видел примирения. Во всех их движениях, во взгляде лежала печаль неволи. Они находились всегда в ка­ ком-то напряжённом состоянии, особен­ но самка. Она никогда не смотрела в глаза человека, вечно пряталась и бес­ причинно раздражалась. Враждебность скользила во всех движениях молодых рысей, может быть потому, что мы не уделяли им достаточно внимания и ла­ ски. Весною следующего года, когда на­ шим питомцам было уже по году, они особенно переживали неволю и своим поведением вызывали у всех нас чувст­ во сожаления. Наконец, я не выдержал