Сибирские огни, 1949, № 5

дя фарами темноту, с яростным роко­ том пошла вся колонна. Тарариев поправил на голове фураж­ ку и торопливо направился на огни, на гул и рокот машин. Трудовой день сменялся трудовой ночью. *** Расширенное заседание правления колхоза с активом закончилось на рас­ свете. На заседании объявили ударную пятидневку уборки и хлебосдачи. На­ строились, зарядились... Но когда вышли из конторы, то не­ вольно сгрудились на крыльце. Опять шёл густой, мелкий дождь, будто про­ пущенный через частое сито. — Вот это старт! — Что там? — через головы спро­ сил Шашлов. — Что, кроме дождя! Дождь не мог не смутить. Когда су­ дили, рядили, прикидывали, вовсе не брали его в расчёт. — Ничего, пошли! — проходя впе­ рёд, сказал председатель. — Не так, говорят, страшен чорт, как его малю­ ют. — И первый спустился по лестни­ це, за ним —| все остальные. Только на первых порах дождь ка­ зался страшным. Когда Елена Ступина поднялась к штурвалу комбайна и огля­ дела поле, подумала: не сделать и де­ сятка метров вперёд. Овёс был будто окачен водой; с неба всё ещё брызга­ ло. Но убирать надо. Время не ждёт. — Поехали! — крикнула Ступина трактористу. Влажный овёс она жала и раньше. «Посмотрю, — решила она, — как бу­ дет убираться сырой». На колеса навертывало огромные шмотья грязи. Комбайн так и распары­ вал вязкую землю овсянища. Но шёл вперёд, жал, молотил, ссыпая в бун­ кер зерно. Елена оглянулась: срез овса был нормальный, комбайн жал чисто. А как молотил? Осмотрела колосовые шнеки. Они забивались больше обыч­ ного, но солома была промолочена хо­ рошо. Только слабо протрясывалась. Надо было кого-нибудь посадить у ре­ шета первой очистки, чтобы помогать машине быстрее пропускать соломен­ ную массу. Пока комбайнерка занялась этим сама. Трактор остановился. Опять пошёл, но тяжело. Елена глянула на переднее колесо комбайна: на нем нарос огром­ ный обод грязи. Спустилась вниз, при­ строилась на прицепе и ломиком очи­ стила колесо. А дождь расходился. Серое небо спустилось до самой земли. Никакой надежды на вёдро не было. И Ступи­ на продолжала жать. Жали в этот день и другие комбай­ неры. Даже Лобканов. Трактористом у него был неунывающий Ванюша Борзенков. Он сдвинул на висок кепку и газовал, разворачивая гусеницами трактора черную землю. — Сожнём, обмолотим и вспашем, — шутил парень. Чем труднее была работа, тем ве­ селее и напористее он работал. За лето Ванюшка одиннадцать раз разбирал и вновь собирал свой «утильный» трак­ тор, но руля не бросил. И, будто сдав­ шись настойчивому трактористу, маши­ на сейчас, в дождь, работала без пе­ ребоев. Ч» ** Много лет Степан Григорьевич Сус­ лов охранял колхозное зерно на токах и в амбарах. И в дождь и в холод, приходилось дневать и ночевать в поле. В войну был случай — старик отсидел на ворохе зерна двадцать одни сутки. Когда пришёл домой и снял шубу, по­ казалось, что наполовину стало легче старческое тело. Когда вымылся в ба­ не, почувствовал —■ с плеч спала еще одна шуба. Старик не раз задумывался над. своей профессией сторожа и всегда приходил к выводу: будущего у неё нет. Уже давно никто ничего не воро­ вал. Сторожил хлеб на токах и в ам­ барах, а сам одновременно мастерил, для колхоза грабли и вилы. Степан Григорьевич пристально сле­ дил за работой Елены Ступиной и вос­ хищался: женщина управляет сложней­ шей машиной! Люди побеждают непо­ году. Люди работают, не чувствуя усталости, день и ночь. Как же изме­ нилась жизнь в новой советской дерев­ не! И старику становилось жаль, что он рановато родился и силы начинают его покидать. Но покидают ли? Подошла подвода за отсортированным зерном, и старик вместе с приехавшими девушками при­ нялся нагребать мешки. Подхватил за­ вязанный мешок и перенёс его на те­ легу.