Сибирские огни, 1949, № 3

— Слава богу, говорю, что приехали, — повторила Мария Дмит­ риевна.— А то ведь извести можно даже такого, как Павел Гордеевич. — Вы думаете, он извелся? — Валя рассмеялась и сразу почувство­ вала себя свободнее. — А кто ж его знает, — заметила старушка, — мужчину не вдруг разгадаешь. Только Павел Гордеевич все у меня на глазах, пригляде­ лась, и радостно с ним и горько иной раз глядеть. Любит людей он, а над самим некому бывает подышать... Ну, я не буду досаждать вам, — спохватилась Мария Дмитриевна. — Располагайтесь. А если нужно* заходите ко мне. Все равно соседями теперь будем. А то я ведь тоже одна, по вине Павла Гордеевича, — угнал моего старика на другой край Кузбасса. — Соседями будем!.. — Валя сжала пылавшие щеки ладонями. Потом включила свет и увидела просторную комнату, две кровати. Почему две? Ах, да, Павел же писал, что с ним живет боевой товарищ. А где же этот товарищ? Валя сейчас испытывала почти мучительную потребность слышать что-нибудь о Рогове. Как он живет? В письмах его только шахта, изредка новая книга, еще реже фильм. А в осталь­ ном шахта, шахта... И о стольких людях рассказывает. На широком столе, между пачкой газет и стопкой толстых журна­ лов узнала свой портрет — увеличенная фотография еще институтских времен. Поверх журналов записка: «Павел Гордеевич, завтра я снова еду в Сталинск. Будь здоров. Ст. Дан.». Она припомнила по письмам Рогова: Степан Данилов. На кровати развернутая книга: Юлиус Фучик «Слово перед казнью». Прочитала подчеркнутые красным карандашом заключитель­ ные строки: «Люди, я любил вас. Будьте бдительны!» Ну, вот, только прикоснись к вещам, загляни в книги Павла—и уже слышишь, как бьется его сердце, как глубоко И сильно он дышит: «Люди, я любил вас!» Когда за спиной у нее сказали: — Здравствуйте... Извините, я увидела свет и подумала, что Павел Гордеевич дома... Она не тотчас обернулась, а успела еще подумать, что такой голос может принадлежать только очень красивой женщине, очень красивой и молодой. А в следующую секунду ей стало и смешно и немного до­ садно, что она так правильно угадала. Глаза вошедшей мгновенно перебежали с лица Вали на ее портрет и тут же спрятались в густых ресницах. — Да, Павла... Гордеевича нет дома и Данилова тоже. Валя усмехнулась, про себя: «Ну, чего встопорщилась?» и, уже сме­ лее разглядывая девушку, чистосердечно призналась: — Понимаете, я тоже просто обескуражена, что хозяев нет. Вы не поможете мне скоротать часок? Познакомимся? Познакомились, мельком заглянули в глаза друг другу. Валя пов­ торила про себя: «Галина Вощина», и тут же подумала, что Павел об этой девушке почему-то ничего не писал. Все еще чувствуя себя немного стесненной, Валя с преувеличенной хлопотливостью заглянула в шкаф, в тумбочку, отыскала чай, сахар, банку консервов. Налила воды в круглый чайничек, но плитка почему- то не действовала, пришлось просить помощи у новой знакомой. Не­ вольно залюбовалась на то, с какой ловкостью девушка управлялась с контактами, как быстро она развинтила и вновь собрала штепсельную вилку. Глядя на ее пепельные волосы, на еле приметный золотистый пушок на щеках, вспомнила шутливые слова еще из осеннего письма Павла: «Имей в виду: ты со своей диссертацией проворонишь Рогова».