Сибирские огни, 1949, № 3

Мать шептала: — Кто его знает, может быть, судьба моя еще одного поднять на ноги? Уходя, ска з ала : — Одинокие люди — черствые. — Чего ты? — переспросила старуха. Больше мать никого не встретила. Остановившись около своего дома, поглядела^ на дымящи ес я трубы з а в о д а и прошептала, вкладывая в слова затаенный смысл: — Ну, как-нибудь! Взойдет солнышко, весь туман разгонит! Ш Р ебенок часто болел. Ц е лы е ночи Н а т ал ья Григорьевна ходила по избе, укачивая его на руках. Уставая, садилась на кровать, подклады- в ал а под спину подушки, н ав аливала сь на них и, полулежа, дремала . Ребенок замолк ал , но вдруг взвизгивал, ка к будто его истязали, и мать опять сновала из угла в угол, к ач ала его, пела ему старым д р е б е зж а ­ щим голоском, говорила все, что приходило в голову. Спи мой галчонок, спи голубок! Не шуми, кошка, не мешай Васе спать... Выносить на улицу его На т ал ья Григорьевна не решалась. Однако сидеть дома около него не было времени, и иногда, когда ребенок з а ­ сыпал, она ост авляла его одного и уходила. Во звращая сь , виновато говорила ему: — Ты на меня, Василко, не сердись. Зн а еш ь ведь, что горячие дни у нас: в общежитии у холостяжника жилым не пахнет, вот мы се­ годня с Любой Кондратовой там порядок наводили. Видел бы ты, какие занавески им девки вышили. Постели мы им перетрясли, белье сменили... Или: — Ходила посмотреть, привезли ли дров моим красноармейкам , ты уж на меня не сердись: все надо. Я ведь — председатель уличного комитета, а на нашей улице всегда порядку больше всех было,- вот и война началась, а} отступать нам неохота. Хозяйство уличное хочется д е рж а т ь исправно. Ты вот не хворай, некогда нам с тобой лежа ть . Н а ­ до и об обуви д л я ребятишек позаботиться. По вечерам в дом Коржавиной приходили соседки: Кондратова Люба , как всегда, р а с к алы ва л а д л я Коржавиной дрова, вносила их в избу крупными охапками. Н а т ал ья Григорьевна с улыбкой следила за сильными д вижениями соседки, любовалась ее гордо откинутым чер ­ нобровым лицом. Д а р ь я Овсюкова, сидя около матери, говорила все одно и то же: — Верни ты, Григорьевна, ребенка в приемник. И змотает он тебя. Там и доктора следят и няни молодые. Где тебе в твои годы с таким хворым справиться? Н а т а л ь я Григорьевна отмалчивалась: она и без докторов знала, что малышу нужн а материнская грудь. Н а полях много трав, которые помогают при болезнях. По лугам, на берегу пруда и Чусовой летом расцветают целые заросли травы «Потоскуя». Ее не спутаешь ни с какой другой: продолговатые к ож и ­ стые листья густо покрыты снизу бурыми волосками, ка к войлоком, з о