Сибирские огни, 1949, № 1

этот человек. Расстались еще на Одере. Я должен видеть его. А тебе не буду надое­ дать, ночевки не попрошу. Вощин гневно насупился. — Ну, ну! — примирительно толкнул его Данилов. — Знаю, что солдаты поря­ дочная публика. Я хотел только выяснить обстановку. Едва ли им принес удовлетворение и этот разговор. Но Данилов вновь ожил, бегал на станциях за кипятком, безустали наигрывал русские, хватающие за сердце песни, и приобрел в вагоне немало почи­ тателей. От Новосибирска в соседнем купе еха­ ла молодая женщина с шестилетним шуст­ рым сынишкой. Мальчуган сразу же по­ шел по вагону, с живейшим любопытст­ вом прислушиваясь к разговору взрослых и сам охотно завязывая беседы. Но где бы он ни был, чем бы ни занимался, а, с пер­ вой же минуты не выпускал из виду Да­ нилова с аккордеоном. Чудесный перламут­ ровый инструмент заворожил его. Наконец он осмелился и мимоходом тронул одним только пальцем серебряный клавиш инст­ румента. Данилов подмигнул товарищам: — Серьезный мужик! Через минуту они познакомились, а че­ рез пять подружились. Поэтому очень легко удалось выяснить, что Валерий очень обстоятельный человек. Во-первых, у пего необыкновенная мать, — горный инженер. Во-вторых, едут они сейчас из 'Отпуска к себе на рудник, где дсивет ба­ бушка и где Валерий думает заняться рыбной ловлей. Между прочим, рыбная ловля это только так, для потехи, а вооб- ще-то он твердо решил тоже стать горным инженером. Из дальнейшей беседы выяснилось, что бабушка у Валерия тоже не такая, как у всех соседских ребятишек. — Н-е-е-т! — мальчуган машет рукой но адресу всех остальных бабушек и пре­ небрежительно выпячивает нижнюю губу. Собственная бабушка Валерия — Мать- героиня называется. — Только... — Валерий подмигивает и с видом глубочайшей доверительности громко шепчет на ухо Данилову: — Толь­ ко если по правде, на честное слово, то она никакая не мать, а бабушка. Это он точно знает. Потому что если мать, то обя­ зательно молодая, красивая, как вот у него. — Ишь ты! — удивляется Вощин. — А где же твой папка? Тоже на руднике? От окна быстро повертывается мать Ва­ лерия. Глаза у нее большие, испуганные. Сердце Данилова тревожно сжимается. — А он воевал с фашистами, он силь­ ный! — охотно восклицает мальчуган. — Ты тоже воевал? А почему папу не ви­ дел? Солдаты быстро переглядываются, лица их словно бы сереют. А Валерий все на­ стойчивее, с нотками нетерпения спраши­ вает: — Он большой — мой папа... Ты ви­ дел его? — Вот что, дорогой, — спокойно пере­ бивает мальчугана Данилов, — приедешь домой, отправляйся сразу же на рыбалку. А потом учись на инженера. Папа твой вернется — это я точно знаю. — Ты его видел? — Видел, родной! — голос сержанта чуть заметно дрогнул, глаза стали пусты­ ми, невидящими. Но он сейчас не глаза­ ми, а занывшим сердцем видел тысячи безымянных могил на полях родины, на берегах Буга, Вислы, Одера... Падают дож­ ди на неприметные холмики, поднимаются буйные травы вокруг, колосятся необъят­ ные хлебные нивы... — Играй, родной! — Данилов ставит огромный аккордеон Валерию на колени и, заметив благодарную улыбку на лице его матери, отвертывается и долго не может зажечь спичку. — Да ты не тем концом чиркаешь, — виновато замечает Вощин. — Отстань! — сурово обрывает сер­ жант. В Белово, выглянув из окна, Валерии кричит на весь вагон так, что в ушах звенит: — Мам! За нас трамвай зацепился! Бо-олыпущий! — Не трамвай, деточка, а электровоз,. — тихо объясняет женщина. Слушая звон детского голоса, Вощин смущенно говорит Данилову: — Умное дитё. Попетляв на Салаирских горных отро­ гах, поезд миновал маленькую станцию Артышта. Назад, в ясный предвечерний зной, все быстрее катились зелоныс яг-гу- стовские холмы. В открытые окна врывал: ся 714011 чистый ветер. Изредка, сквозь железную скороговорку колес, слышались, короткие певучие сигналы электровозов. С обвальным грохотом проносились мимо встречные поезда. — Уголёк... — коротко бросал Вощин и с довольным видом поглаживал колено, словно сам добывал этот уголёк. — А это металл, с Кузнецкого. Н алюминий теперь там делают, и машины, и эти... как их, ферросплавы. Кузбасс! Светлые тени скользят по лицам сол­ дат, на губах то появляются, то исчезают улыбки, а глаза сосредоточенно строги.