Сибирские огни, 1949, № 1

В Москве эшелон расформировали. Но и дальше, пассажирским поездом, пятеро сибиряков тронулись вместе. Четверо из них, — сапер Моисеев, два пожилых пе­ хотинца — Молостов и Черепанов, да еще Вощин — рыжеватый медлительный свя­ зист, — ехали в Кузбасс, Данилов же был родом из Новосибирска. Проворный маленький сержант захватил верхнюю полку и залег там. Теперь он не бегал, а лежал чуть ли не по целым сут­ кам, хотя духота в вагоне была нестерпи­ мая. За Уралом распахнулась необъятная си­ бирская ширь. Зеленые степи с голубыми осколками озер медленными кругами пово­ рачивались за окном вагона. Солдаты по* строжели, стали молчаливее. Молостов и Черепанов, оба одинаково обстоятельные, только тем и выдавали свое нетерпение, что чаще обыкновенного перекладывали в солдатских вещевичках скромные гостинцы для домашних. Прокопчашш Моисеев часто изумленно оглядывался и, потирая руки, говорил: — А ведь кончилось!.. Товарищи! Вот, ей-богу, чудеса! — Сиди уж! — подал как-то сверху голос Данилов. — Чудес после воскресенья христова не бывает. — Пет, в самом деле, воевал, воевал... — А соображаешь туго! — снова под­ дел Данилов. Моисеев сердито потянул себя за длин­ ный, прокуренный ус, но потом махнул рукой и вполголоса предложил, подмиг­ нув: — Выпьем? Впятером скромпенько выпили, разло­ жив на газете пайковую селедку, яйца вкрутую и кусочки холодного мяса. Только что миновали Омск. Слегка за­ хмелев, Данилов рассказал, как он позна­ комился с Вощиным. — Ты молчи, молчи! — строго при­ крикнул он на связиста, когда тот попы­ тался возразить что-то. — Раз было дело, значит должен я рассказать, тем более, что уважаю тебя... — А было это 29 апреля. Мы уже в самом центре Берлина дрались. Лейтенанта нашего у Темпельгофа поранило, а капита­ на Рогова еще на Одере. Я командовал взводом, а во взводе четыре человека, ес­ ли меня самого считать. Утром передают приказ: «Вперед!» По улице немцы чешут из крупнокалиберного, да так чешут! Перебежали мы до угла на Еирхенплац. Смотрю, у крыльца, посреди известки и кирпичей, двое наших лежат. Убитые. А третий, живой, стоит — не хо­ ронится. Пули тренькают, чиркают обо что ни иопадя, а этот солдат стоит и плачет, плачет и ругается. — Сволочи, говорит, ребят напшх загу­ били. Всю войну бились вместе... Сволочи, засели вот под тем танком и подыхать добром не желают! — Будет тебе... — несмело останавли­ вает Вощин. — С кем не бывало, сам знаешь... — Все знаю, ты помолчи! — продол­ жает Данилов. — Так вот. Подожди, гово­ рю я солдату, размокнешь еще чего добро­ го, дай оглядеться... Отдышался, чтобы в глазах свет прояс­ нился. Небо на востоке чистое, будто ег* умыли. А на западе туча на тучу громоз­ дится. Пад головами гудит — это наши тяжелые идут. Идут эшелонами и, немного не дотянув до своего переднего края, разом ныряют. Посмотришь — даже голова в плечи уходит. Но бомбы точно следуют в немецкий адрее. Берлин охает, гарью воняет. «Ага, ду­ маю, это вам за Сталинград, за Овражка, будьте вы прокляты!» Говорю своим ребя­ там: «Видите угол, под которым танк зава­ лился? Ну, вот, нам хоть землю зубами грызи, а нужно хлопнуть немцев, которые выстрачивают оттуда». Командую, больш» для бодрости духа: — Справа по одному!.. , А справа у меня только один Колька Грач — маленький, в чем душа, но въед­ ливый, как клещ. Только крикнул я, как на нашу голову столько штукатурки по­ сыпалось — уму непостижимо. Пережда­ ли. А чуть утихло — Колька Грач мет­ нулся на тротуар и за тумбу. По нему к давай щелкать. Парень только головой мо­ тает. Убыот, думаю, стервецы. А солдат, который плакал, тянет меня за ногу и просит: — Сержант, а сержант, дай я сам... — Поди ты, говорю, к чорту, плакса! Не мешай серьезным людям воевать. И вдруг этот плакса вскакивает, как на пружинах, и в окно, только его и видели. А мой Грач забрался уже в воронку от бомбы, в аккурат посреди улицы, но из воронки головы показать не может. У нас, у троих, положение не лучше. Так чет­ верть часа птюшло, не меньше, и вдруг на обломке балкона, прямо над головами нем- пев, показался солдат, тот самый, который сначала плакал, а потом воевать пванулся. Я просто ахнул. Еще какая-нибудь мину­ та — солдат поднимается во Re«b тюст в замахивается. За танком взрыв! Другой!.. Бежим туда, но там уже все было акку­ ратно сработано. А соЛдат стоит и ша­ тается. — Я, говорит, тут их... — гово­ рит и падает.