Сибирские огни, 1948, № 6
висит у Марины в чуме на восточной, солнечной стороне. Она стала организатором колхоза, потом знатным бригадиром колхозной рыболовец кой бригады. Коммунисты колхоза избрали ее своим парторгом. И великий Сталин, отец всех народов, послал ей из Москвы три медали: одна принесла ей почет и славу, как многодет ной матери, а две — почет и славу, как рыбачке, давшей стране сотни и тысячи центнеров рыбы. Как же не гордиться Ивану своей Ма риной! Хоть и ругнет иногда за горячий характер, а ценит и уважает. ...Иван оттолкнул от берега лодку и поплыл на Среднее Устье к рыбакам вслед за Мариной. III К утру на берегу Мессо уже стояли в шеренгу одиннадцать островерхих чумов колхоза «Красная Москва». Пока женщи ны возились с чумами, устанавливая их, мужчины закидывали пробные невода. Взнго и Марина не отходили от невода. Чго-то даст первая тонь! Медленно ползет на берег крыло невода, поблескивая водой. И вот показалась в крыле первая ря пушка. Она застряла в ячее — малень кая трепещущая серебряная рыбка. Иван осторожно отцепил ее и мокрыми грубыми пальцами помял брюшко. Потом долго вместе с Мариной разглядывали выдавлен ную на ладонь зернистую икру. Крупинки были твьрдые, как горошек. Такая же оказалась и у других ряпушек, которых рыбаки набросали к ногам Венго. Но зачем же тогда ряпушка пришла в Мессо? Обычно ряпушка приходит позднее и с икрой мягкой, созревшей, готовой для нереста. Что же ее привело сейчас сюда? А ряпушки в крыльях было все больше и больше. Когда же подтянули мотню, она кишела селедкой, и вода кипела, словно в котле. В неводпик вычерпали тридцать пудов. Сомнения быть не могло: сельдь пошла! Марина уехала в Хальмер-Седе с первой вестью о •ряпушке. Там тоже не ждали столь раннего ее появления. Но раз пошла, так пошла! И армия рыбаков двинулась на Мессо. С песнями ехали комсомольцы. Пересек губу и зарулил в Среднее Устье караван с реки Пура. Сто семьдесят рыбаков приеха ли на лодках за шестьсот и даже девять сот километров. Их привел на Мессо сек ретарь Пуровского райкома партии Иусгу- ев. Караван проплыл мимо одиннадцати чу мов «Красной Москвы» и раскинул свои чумы в трех километрах выше. Утром следующего дня из западной час ти губы пришел на Мессои встал выше пуро-вцевкараван Северного рыбозавода. Катера притянули из Таза плашкоуты. В их тесных каютах разместились: торго вый ларек, приемщики рыбы, начальник участка Быков, парторг Каиев. В «Красную Москву» из Хальмер-Седе приехал председатель исполкома Тазовског® совета депутат Верховного Совета СССР Дмитрий Тэсида. Он поселился в чуме вместе с рыбаками. — Что же вы, Дмитрий Григорьевич, в чум забрались? — спросил его однажды Быков. — Идите ко мне в каюту. — Спасибо, — ответил Тэсида, — н» я ведь родился в чуме! Проживу, да и к рыбакам думаю поближе. За несколько дней на берега Мессо приехало, вместе с семьями, более тысячи рыбаков, весь рыболовный флот. В первый день лова колхоз «Красная Москва» добыл 53 центнера сельди, во второй — 41 центнер. Такие же уловы были и у соседей. Но все-таки это были незначительные уловы. В прошлые годы первые косяки сельди были самыми крупными. Ненцы из колхоза «Красный рыбак» почерпнули однажды из первых косяков восемь тысяч пудов, а рыбаки «Красной Москвы» пом нят цифру восемнадцать тысяч! Бывало, за одно нрятоиение брали по 500 пудов, а по сотне, по две — обычное явление! Поэтому все были уверены, что главные косяки еще придут, что они еще где-то из пути в Мессо. Однако ряпушка с каждым днем лови лась все хуже и хуже. К тому же изме нилась погода. Сухой и холодный север ный ветер сменился дождливым, но столь же холодным юго-западным. Волны одна за другой катились вверх по реке. Ветер нагонял из губы огромное количество во ды. Пески стало заливать. Уже добывали на невод лишь по восемь — десять килограммов. Почти ничего. Сто неводов понапрасну цедили воду Мессо. Тысячная армия рыбаков бездействовала. Продрогшие, мокрые люди были угрюмы. Они проходили в чумы, молча снимали промокшую одежду, вешали ее над костра ми или раскаленными железными печка ми и сердито принимались за еду. Настро ение падало. Начальник участка Быков после бессон ной ночи, проведенной па песке, пе пошел к себе в каюту. Высокий, костлявый, се дой и длинноносый, он бесптеоГгш ходил по берету, возле чумов «Красной Москвы». в. «Сибирские огни» № 6, 1948 г.
Made with FlippingBook
RkJQdWJsaXNoZXIy MTY3OTQ2