Сибирские огни, 1948, № 6

— Слушаю. В пятнадцать часов? Ясно. — Он кладет трубку, смотрит на часы, как бы говоря: время — строгий судья я ему подчиняются вее. Корреспонденты торопливо дописывают последние фразы. — Прошу вас, господа, — обращается Чуйков к гостям, — прошу в мою сто­ ловую. Корреспонденты поднимаются. Адъютант •провожает их. Василий Иванович, при­ щурившись, смотрит нм вслед. Потом по­ ворачивается ко мне. — Так вот, ты спра­ шиваешь, что сейчас надо делать? — Чуйков выходит из-за стола и начинает прохаживаться по кабинету. Я отвечаю, что уже понял... — Правильно. Надо изучать опыт вой­ ны. А ваш полк, сам знаешь, какой. Ско­ ро будет Берлинский. Надо сейчас выя­ вить все наши ошибки. Впрочем, я на днях приду к вам и посоветуюсь с бой­ цами. Да, как здоровье тех ребят? Догадываюсь, что командующий справ­ ляется о группе Ладыженко. — Поправляются. — Ну, вот хорошо. Кланяйся им от меня. Вот так. А в шахматы мне сегодня некогда. Потом как-нибудь, потом. * ** Из политотдела дивизии официально со­ общили, что приказом ставки наш полк получил наименование «Берлинский». Пе чувствуя под собой ног, спешу передать радостную весть в роты. По дороге меня перехватывает Шейкин, приглашает к себе. В кабинете командира полка сидят Лу­ кашенко н Евдокимов. Лукашенко на мое нриветствие едва ответил. Евдокимов су­ рово продолжает разговор с ним. — Тебя привлекают к партийной от­ ветственности не только за плохую полит­ работу в штабе, но вообще за поведение, которое в такие дни, как штурм Берлина, иначе, как антипартийным назвать нель­ зя... Лукашенко встает: — Это еще надо доказать! — Запаль­ чиво говорит он. — Конечно, вы поста­ раетесь натянуть... — Лукашенко бросает взгляд в мою сторону. — Ну и судите... Он, хлопнув дверью, убегает... — Постигла, видать, человека душев- жая контузия. И его надо лечить, — го­ ворит вслед Евдокимов... — Будем раз- гвваривать на партийном собрании... — Правильное решение, — поддержи­ вает Шейкин. — Хватит, повозились, если не поймет сейчас, надо брать кру­ че... Вбегает адъютант. — Товарищ полковник, — командую­ щий! — Где? — В санчасть, кажется, зашел. Бежим туда. Командующий уже обошел раненых ер теперь присаживается к Петровичу, лежа­ щему у выхода. — Пу, как себя чувствуешь? — Да ничего. Кажется все, будто эта нога на месте. А посмотрю — ее нет. Только сейчас снилось: будто бегу но­ льду, как в Кронштадте... —- Что же ты в госпиталь не поехал? — А что там делать? Все равно и там ногу не приставят. А тут как дома. Тут доктора свои, скорей вылечат. — Куда торопишься-то? — Домо.й — Зачем? Там ведь тоже лежать бу­ дешь. — Нет, товарищ генерал, лежать не придется. Я ведь председателем колхоза был, а если не поставят снова, так я еще пимокат. А из дому пишут — в опорках ходят. Приеду, на всю деревню за месяц накатаю. Для этого дела ноги не1 шибко нужны. Командующий подходит к Ладыженко. — Как же это ты оплошал, комсомо­ лец? Твою гармошку всю ночь слушали, а ты бросил. Слышал, как тебе свистели? Ладыженко улыбается и, пе спуская глаз с командующего, убирает со рта- бинт. Пуля насквозь пробила ему обе щеки, вышибла зубы. — Не мог, воздух шел в эти дыры, ---- Ладыжепко показывает на щеки. — Как вас кормят? — Пища подходящая, жить можно,— отвечает сосед Ладыженко. — Надо их получше кормить, — на­ казывает командующий Тамаре Ивановне. — Как царей кормят! — громко гово­ рит Петрович... — Даже как царей? — Пу да. Всем полком кормят. — Что же ты про поджарку не ска­ зал? — шутит Бурков. Обернувшись к Петровичу, Василий* Иванович с любопытством ждет продол­ жения. — То ерунда. — Откуда же такие блюда? — А мы не знаем. Ребята где-то до­ стают, — поясняет Чеботарь. Василий Иванович смеется.