Сибирские огни, 1948, № 6

нала, и никто, мне кажется, никто не смог проскочить мост... В подвал вбегает Полина Лопатина. Она хочет что-то доложить, но, заметив на мне окровавленный воротник гимнастерки, хватает меня за ремень и тащит вниз. «Везет мне, все в голову и все рикошетом», — вспоминаю я Мамаев курган. Перевя­ зав мне голову, Лопатина сообщает, что меня вызывает какой-то генерал. — Пожарский, "ажется, — говорит она и, помедлив, нерешительно спраши­ вает: — А Кочетков и Петрович у вас не были? Я понимаю, о ком она спрашивает — о Мише Буркове. Виповник гибели ее лю­ бимого человека перед нею. Ведь это я послал его в атаку. — Не были, — с трудом выговариваю неправду. — Я же знала, что они заблудятся. Ведь говорила, чтоб к вам шли, — недо­ верчиво, с тоской говорит она, оглядывая подвал. Ее взгляд останавливается на пе­ ревернутом шлеме Буркова. Она вздраги­ вает. — Это мой, — стараюсь я успокоить ее. Лопатина берет шлем и сразу замеча­ ет нацарапанные гвоздем буквы. Лицо ее белеет. — Да, это его, но он вчера мне его отдал, — объясняю я и прошу показать мне дорогу к новому командному пункту командира полка. Мы молча добираемся до дверей подва­ ла, где уже началось совещание. *# Недалеко от канала, в подвале разру­ шенного дворца, что стоит на изгибе Пот- сдаммерштрассе, генерал Пожарский собрал всех командиров и замполитов полков ди­ визий, танковой бригады и приданных ар­ тиллерийских частей. Он сообщает, что части, идущие с северо-востока, особенно армия Берзарина, успешно продвигается, нам навстречу, они уже недалеко от рейх­ стага. Затем он предупреждает, что пред­ стоит встреча с войсками союзников. — Я доложу командующему обстановку и ночью, видимо, будет приказ на реши­ тельный штурм. Падеюсь, мы оправдаем доверие Родины, —- закончил Пожарский. Все встают. Накинув на плечи плащ- палатку, генерал направляется к выходу. За Пожарским выходят все, кроме Шейки- на и Лукашенко. — Полинка, принеси-ка что-нибудь закусить! — кричит Шейкин, приглашая меня за стол. — Она только сейчас была и ушла, — докладывает адъютант. — Ну, сам принеси! — Есть. Лукашенко садится возле меня, как-то иронически смотрит на мои бинты. — Все вперед лезешь, — недружелюб­ но говорит on. — И себя не бережешь, и людей зря под огонь бросаешь. — Он видимо намекает на неудачу атаки у моста. Встретив мой холодный взгляд, встает: — Разрешите, товарищ полковник, дать от вашего имени приказапие батальонам занять оборону? — спрашивает он коман­ дира полка. — Какая оборона, надо продолжать уничтожать огневые точки противника, — сердито поправляет Шейкин. — Есть. Лукашенко уходит. С горя и обиды выпиваю вместе с Шейниным полчашки разведенного спир­ та. Не чувствую ни крепости, ни вкуса, спирт кажется водой... Шейкин, закусывая, продолжает разго­ вор по телефону и рации. На все вопросы отвечает спокойно, не торопясь, почти одними и теми же словами: — Уточняем, да, да. — Готовимся, готовимся. Звонят из дивизии. Спрашивают, где разведчики. — Разведчики? Вернулись. Да, да... Да это разве метро? Помойка какая-то. Там вода. Все затоплено. Наступает непродолжительная пауза. — Выпьем еще капелек по десять, — наклоняя баклажку, говорит Шейкин. — Чтобы не спалось. Я отказываюсь. Меня клонит ко сну. Сквозь неодолимую дремоту слышу, что Шейкин что-то начинает рассказывать, видимо для того, чтоб подбодрить меня. — Так вот, это было еще тогда, когда я в работниках жил, ты слушай, — тор­ мошит меня Шейкин, а я не могу поднять отяжелевшие веки. Товарищ полковник, вас вызывает ко­ мандир дивизии, —• прерывает телефо­ нист. Шейкин идет к телефону и что-то долго ищет по карте, затем записывает, отмечает квадраты, снова записывает... * «...Растерялся, проявил нерешитель­ ность. Бросил людей в смертельную ата- 4 . «Сибирские огни» № б. 1948 г.