Сибирские огни, 1948, № 6

вместе с прибывшими из Дрездена юнке­ рами положить в окопы. Рихтер дал сло­ во фюреру, что он не только задержит наступление русских южнее Ёюстрина, но. и сбросит их в Одер. Эрзац-войска Рихтера занимали высоту 81,5. Она выделяется в гряде холмов своей крутизной и находится ближе к Оде­ ру других Зееловских высот. Пользуясь этим, немцы прижали пулеметным огнем наши роты в болотистой долине к ржавой грязи и не, давали поднять головы, Каж­ дая атака стоила нам дорого. Несколько дней бои шли без успеха. Правофланговому полку на время удалось зацепиться за поселок Рейтвейн, гнездя­ щийся на косогоре, но там оказался мно­ гочисленный гарнизон немцев. 8 февраля под прикрытием ночи ар­ тиллерийский дивизион чудом переправил несколько гаубиц. Пушки тащили на ру­ ках. Болотистая почва не позволяла да­ же думать о проходе машин. Появление пушек полк встретил ликованием. Командующий лично руководил наведе­ нием переправы. Немцы без конца осве­ щали берег ракетами и засыпали минами. Пулеметный огонь с высоты не давал са­ перам работать даже на коленях. Командир полка получил по телефону личный приказ Чуйкова: «Взять высоту во что бы то ни стало». Весть о том, что командующий на бе­ регу и требует взять высоту, быстро об­ летела полк. Наши солдаты знали, что немцам не удержать выгодной позиции, если сам Чуйков руководит штурмом. Начало штурма застало меня во втором батальоне. Трудно было разобраться в «боевых порядках», интервалах, уступах — все спуталось, перемешалось... Казалось, в этой суматохе стрельбы, взрывов и бегот­ ни нет никакой войсковой организованно­ сти и системы действий. Но так только казалось. Приглядев­ шись, я попял, что стрелки, автоматчики, пулеметчики, артиллеристы, минометчики, связисты — все, кто поднялся на штурм высоты, делают свое дело расчетливо, со сноровкой, в четкой взаимосвязи и с чув­ ством ответственности за исход штурма в целом. Правый фланг открыл огонь по высоте. Центр, демонстрируя лобовой удар, выз­ вал в противнике ярость, заставив его об­ наружить свои главные огневые точки. На левом фланге было отноеитллъно тихо. Там группа бойцов тащила пушку прямо к высоте и вдруг скрылась из глаз. Немцы думали, что пушка окажется на снегу. А командир орудия сержант Фита- ев приказал тащить пушку по извилистой лощинке с вязкими, свежеподмытыми бе­ регами и этим обманул немцев. Грязь засасывала ноги, не давала шагать. Но Фитаев торопил. У него крупное лицо, широкая грудь, сильные руки. В голосе п жестах чувствуется спокойная уверен­ ность в себе. Наводчик, заряжающий, подносчик, до- десятка автоматчиков, даже связисты, продолжая тянуть провод, упирались пле­ чами в лафет пушки. — Наперед... наперед... право... ле­ во... наперед... пошла!.. — подбадривал Фитаев бойцов, зажав подмышкой ствол пушки, как легковесное бревешко. Люди поднимают головы — перед глазами кру­ той подъем, и снова молча продвигаются в гору. В это время зазумерил телефон. Кто-то требует сообщить, где находится пушка. — Товарищ сержант, спрашивают, где мы, — шепчет телефонист, обращаясь к Фитаеву. — Давайте веревки! — говорит сер­ жант, будто не слышит вопроса. — Товарищ сержант, спрашивают, — повторяет связист. — Потом... — Ведь спрашивают! — Не тарахти, а то вышвырну вместе с катушками, — сердится Фитаев, и свя­ зист замолкает. На вершину высоты трудно забраться даже без груза. Фитаев не дает товари­ щам стоять и раздумывать. Он заставляет привязывать веревки к поясам и попреж- нему торопит: — Пошли... наперед... еще, еще. Ноги скользят, пушка тянет обратно, но люди привязывают себя за кусты ш продолжают тащить орудие, медленно шаг за шагом приближаясь к цели. Теперь Фи­ таев перешел к лафету и, упираясь в пе­ го плечом, не дает пушке откатиться назад. Вдруг затарахтели автоматы. Немцы били справа и слева. Но было уже позд- ио: наша пушка теперь находилась там, где надо, и начала яростно громить про­ тивника. По высоте ,пронеслось «ура» и не умолкая покатилось вниз по ее отло­ гим западным склонам к железнодорожной станции Подельциг. А к пушке, на самую вершину, потя­ нулась вереница людей со снарядами, те­ лефонами и санитарными сумками. — Полянка, перевяжи ногу, — обра­ щается раненый к санитарке. Она тоже тянула пушку, и ее труда было отличить от других.