Сибирские огни, 1948, № 6

своего, пережитого, перечувствованно­ го, а значит и ничего поэтического. Между тем, соседние с этими бес­ цветными виршами стихи Я. Шилина «Дождь» хоть и просты, как будто, до примитива, но не стандартны, и еле . дует обратить внимание начинающих поэтоз А лтая даже на маленькую уда­ чу их сотоварища, если она этого сто­ ит. Вот, что пишет Яков Шилин: «Майский гром полнеба распорол. Дождь спустился и селом пошел. Огороды осмотрел кругом, И помчался из села бегом. Через речку перебрался вмиг И полями, к лесу — напрямик. Доносилось весело с полей: — Пуще, дождик, силы не жалей! Помогай нам, милый, помогай Вырастить богатый урожай!» Эти стихи могли бы полниться и в детской книжке, они хороши хотя бы тем, что в этой полудетской наивной интонации верно изображено хозяйское участие человека в жизни природы, чего часто нехватает произведениям других писателей — алтайских же а в ­ торов, где человек существует «сам по себе» , а природа — тоже «сама по себе» . Неплохо начинают иные молодые поэты Алтая и разработку больших тем индустриальной жизни страны. Алексей Прозоров в стихотворении «С талевар» дает словно начало какой- то еще ненаписанной поэмы: в сущно­ сти , это — лишь коротенькая запевка, но запевка такая, что хочется, чтоб поэт справился с более широким, бо­ л ее развернутым произведением о сво­ ем сталеваре: \ «Пушистый ус рукой шершавой Он закрутил в полукольцо: Кругом алеют слитки сплава, Окрасив отблеском лицо ... А он стоит, силач упрямый, И визит, гордо глядя вдаль: Кузнец из слитков этих самых Кует для трактора деталь. И славят труд стальные звоны Во всех краях родной земли: Бегут по рэльсам эшелоны, Плывут по морю корабли; Раскинув солнечные крылья, Колебля гулом небосвод, Летит стальная эскадрилья, Творя в грядущее полет ... И сталевар за ручку крана Берется сильною рукой ' — Потоком льется сталь сверх плана. Бушует вешнею водой!» Что касается наиболее пока проя­ вившего себя на Алтае поэта Марка Юдалевича, то хотелось бы остановить­ ся на тех произведениях М. Юдалеви­ ча, которые почему-то обошел внимани­ ем критик Пасынков в своей рецеы- .зии, опубликованной во втором номере альманаха «Алтай» (о книжке М. Юдалевича «Друзьям» ) . Б. Пасынков неожиданно для читате­ ля отделывается... двумя строчками, го. воря о баснях: / «В конце сборника — несколько басен, в которых все правильно и нет ничего нового». Здесь хочется возразить тов. Па- сынкозу и сказать, что это и совершен­ но нэверно и несправедливо по отно­ шению к молодому поэту. Наоборот, критику следовало бы подчеркнуть, что басни «Медведь и хорек» , «Му­ х а» , «Медведь-администратор» — хо­ рошие басни, и широкие круги читате­ лей охотно увидели бы их, например, в журнале «Крокодил» или другом цент­ ральном органе. Как всем известно, в басне главное — концовка. Вот концовка басни «Мед­ ведь и хорек» , где хорьку, осмеливше­ муся разоблачать медведя на собрании зверей, посвященном критике беззако ­ ний в лесу, приходится трястись от страха из-за медвежьего гнева: «И, получив такой урок, На будущее дал зарок: Вопросы ставить, но... не выше мыши!» Отнюдь не предлагая, разумеется, никому следовать примеру струсившего хорька, молодой автор басни почти афористически клеймит любителей огра­ ничения критики и самокритики. Не видно у Юдалевича и подражания дру ­ гим баснописцам, бравшим ту же тему: у него это сказано по-своему, здесь есть своя «дополнительная», новая интона­ ция. «Медведь-администратор» написан Юдалевичем просто превосходно, осо­ бенно в концовке: «В районе где-то на беседе Вопрос решался о Медведе. — Медведь, — сказали , — слишком крут, Все провалил и там и тут, Тяжеловат, горазд реветь. Но вздь — медведь. Фигура ведь! Решили дело по привычке: Медведь немного проглядел, А все ж дадим ему отдел». Спрашивается: какую из известных нам басен автор просто повторил в дан­ ном случае, не дополнив и не обогатив творчески? Такой басни нет, и совер- шэнно очевидно, что М. Юдалевич, хоть и только еще начинающий, но хо­ роший,. настоящий баснописец, рабо­ тающий над верными темами и в вер­