Сибирские огни, 1948, № 6

Поднимают лошадей и задают им све­ жего сена. Тетушка Капитолина достает бутылку с соской и дает ее козленку. Июник тычет своим черным, будто покры­ тым лаком, носом и пьет, закрывая глаза, вздрагивая маленьким, нежным тельцем. Пассажиры ожили. Они припоминают все подробности только что перенесенного на пороге. — Не удержался! — говорит один из команды топографов. С него струей стекает вода. — А ведь как стоял! Ру­ ку просунул под гребь и все-таки снесло. Вал такой катанул, думал, что гора на меня свалилась! Пассажиры хохочут. Паву стоит на первом ставе, спиной к балагану, курит трубку и смотрит впе­ ред, любуясь красотой гор. — А какие лоцманы — араты! —- указывая на Паву, говорит тетушка Ка­ питолина. — Хорошие лоцманы! Иные и русским не уступят. Совсем недавно толь­ ко скот пасли, жили в юртах, беднота, неграмотность, одни болезни. А сейчас не узнать людей. В колхозах, на фермах, всюду нашли себя и стали настоящими людьми. Хорошие люди!.. Паву не слышит, что говорит тетушка Капитолина. Он стоит и смотрит, как с диким грохотом и шумом, разбрасывая в стороны брызги, летят в Енисей речки Большая О, Ожу... Кончаются горы. Далеко позади оста­ ются незабываемые леса Тоджи. Позади остается верховье Енисея. И я опять невольно, окидывая мыслен­ ным взглядом пройденный путь, начинаю думать о нашем фильме. Он должен рас­ сказать о богатстве нашей сибирской земли, о ее людях, их делах, о героизме, проявляющемся повседневно в будничной работе. Постороннему глазу, пожалуй, по- прежнему невозможно обнаружить един­ ство и целостность общей картины во мно­ жестве заснятых кадров, сценок, кусков. Это — отрывочные зарисовки, наброски, вроде тех, какие обычно делает художник, прежде чем приступить к работе над большим полотном, или еще точнее — это путевые заметки кинорежиссера, которые он, в отличие от журналиста, наносит не карандашом на бумагу, а на кинопленку с помощью киноаппарата. Мне уже ясна общая структура фильма, я вижу его пе­ ред своими глазами, дополняя кадрами, которых еще нет, но которые обязательно будут засняты там, куда мы теперь на­ правляемся, покидая выжженную солнцем тувинскую степь, похожую на огромную чашу, окруженную со всех сторон горами. Мы едем дальше, на север по Енисею, продолжать киносъемки.