Сибирские огни, 1948, № 6

Едва мы оттолкнулись от берега, как течение подхватило салик, в прозрачной воде замелькало каменистое дно, и мы по­ неслись среди ущелий и свал... На салике можно поместиться только стоя. Он очень узок да в тому же — за­ вален вещами и ящиками с пленкой. Боль­ ше всего места занимает штатив с кино­ аппаратом: тренога штатива почти касает­ ся переднего весла. В таком положении оператору не надо бегать от весла в ап­ парату — он действует не сходя с места: и гребет, и снимает. Я нахожусь у кормо­ вого весла. Кто из нас капитан этого водя­ ного ковра-самолета — неясно. Мы плы­ вем, доверяясь предположениям и догадкам, потеряв счет бесчисленным островам и протокам. По-моему, я сейчас взял бы вправо, - советует оператор, увидя раздвоение реки. — Пожалуй, можно и вправо, — сог­ лашаюсь я, хотя оба русла кажутся оди­ наковыми. Мы подбиваем салик в правой стороне, но через минуту нам кажется, будто рус­ ло ушло влево, мы бросаемся от одного берега в другому, нова в конце концов все же не попадаем в протоку. Но в общем пока все идет хорошо. Мы плывем. Вернее, не плывем, а несемся. Пейзаж стремительно летит перед нашим взором, как в живом калейдоскопе. И кру­ гом — горы и скалы, скалы и горы и снизу — вода. Постепенно мы освоили свой транспорт и уже легко управляли саливом одним кормовым веслом... Через несколько часов такой езды дос­ тигли притока Енисея — Хамзыры и пристали в берегу. Хамзыра не похожа па своих братьев, — бурные притоки в верховьях Енисея. Она •—• спокойна. Ее вязкие и топкие бе­ рега поросли осокой и камышом. Позднее мне пришлось видеть устья рев Большая 0 и Ожу. Говорят, что слово «ожу» озна­ чает «помаленьку». Не знаю, в чему относится это название, но совершенно твердо можно сказать, что в воде оно ни­ какого отношения не имеет. :Вода там ка­ тится с бешеной скоростью. На пути реки лежат огромные камни, и она перекаты­ вается через них с диким ревом. Нужно кричать у самого уха, изо всей мочи, что­ бы вас услышали. Мы пробовали сталки­ вать в реку поваленные деревья. Дерево ныряло и мгновенно скрывалось под во­ дой. Выплывало оно уже без сучьев и ко- ;ры. Несколько минут, проведенных на бе­ регу Ожу, оглушали нас, и мы уходили разбитые и ослабевшие... Совсем не то на реке Хамзыра. Здесь- тишина и покой. Вода вялая, смирная. Она лениво кружится среди болот и сопок, слабая, покорная и незаметно вливается в Енисей. Хамзыра — река рыбная. Особенно много рыбы в устье. На спокойном зерка­ ле воды, везде, куда ни глянешь, появ­ ляются неожиданные всплески. Рыба играет. ...Мы делаем привал, я ловлю рыбу, а оператор уходит в лес и через некоторое время возвращается с двумя полными вед­ рами смородины и дикого крыжовника — бледнорозового, крупного, как орех. — Там в свалах я нашел сад, — го­ ворит он, довольно улыбаясь. — Богатый край! Я показываю ему свой улов, и мы сно­ ва изумляемся богатствам земли, рек, ле­ сов этого края... После полудня мы плывем и снимаем. Кругом— ни души, ни единого намека на близость жилья. Небо начинает затягиваться тучами. Черные и грозные, они почти закрывают вершины гор. Становится темно. Подни­ мается ветер, который вздымает на реке столбы водяной пыли. Шумит тайга. На фоне темного неба появляются яркие, ослепительные вспышки молнии. В воздухе носятся сорванные ветром листья деревь­ ев, цветы и трава. Мы бьем веслами наугад и нас несет неведомо куда. — Мое мнение — уйти к любому бере­ гу, чтобы спасти пленку и аппарат, — кричит оператор. — При другом решении нам завтра не на чем будет снимать. Ветер срывает палатку, она надувается, как парашют, и, распластавшись в воз­ духе, мгновенно исчезает с глаз. Мы про­ носимся вдоль отвесной скалы и, наконец, нас выкидывает на берег. Забираемся в расщелину скалы и переносим туда вещи. — Все налицо, — говорит оператор. — Нехватает только ведер с крыжовником и смородиной, палатки, да, кажется, еще... твоей добычи — рыбы... ...Дождь шел всю ночь. Всю ночь что-то гулко и резво грохотало над нами. Когда пришел рассвет и повисли над тайгой туманы, мы увидели, как с верши­ ны скалы неслись камни. Каменные гро­ мады срубали деревья и падали в воду. Река пенилась и рокотала. А когда перестал дождь и выглянуло солнце, мы поплыли по безымянной про­ токе, заваленной мертвым лесом. Местами протока была настолько мелка, что брев­