Сибирские огни, 1948, № 5

НА ЧАСОВЕННОЙ г о р к е „Краснояры—сердцем яры"* 1 _ В. СУРИКОВ., Вдыхая дымок, по-осеннему горький, Я молча стою на Часовенной горке. Стою у обрыва, а ветер игриво Теребит травы пожелтевшую гриву. А рыжая глина, — как отблеск пожара. Отсюда название «Красного Яра». У этой часовни из серого камня О давнем и вечном расскажут века мне. На месте ее — караульная б шня Когда-то стояла здесь стражем бесстрашным. Не спи, часовой, в полуночном дозоре! Враги подкрадутся неслышно — и горе Тому, кто хоть р 'З попадется к ним в руки. Их стрелы смертельны, испытаны луки. И выклюет ворон гл^за ледяные, И вымоют кости дожди проливные! Но слышу я .выстрелы единорога' И вижу внизу очертанья острога. Он встал в неоглядной затерянный шири, Надежным щитом на востоке Сибири. Как воин бестрепетный, в шлеме и латах. Он встал, все пути преградив супостатам. Как витязь, который в тревогах не дремлет. Мечом прикрывающий русские земли, Он встал, обнесенный стеной острозубой: Нахмурены брови и стиснуты губы. Наполнены рвы изумрудной водою, Бойницы в стене и валы — за стеною. Он сдерживал твердой рукой исполина И качинцев буйных, и хитрых аринов, И вытянув рики, и в свисте и в гике, Не раз на него наступали калмыки. Не раз к этим стенам ходили в атаку Кыргызские орды князька Иренака. Раскосые очи, скуластые лица Не раз приближались вплотную к бойницам. Но он поднимался спокойно и гордо — И вспять отступали разбитые орды. Мои краснояры, служилые люди, Отчизна ваш подвиг вовек не забудет! 2 В соломе сухой лишь затеплится искра — Огонь полыхнет угрожающе быстро. Так, искрой обиды и гневной тревоги, Неслыханный бунт разгорелся в остроге. С р ссвета у б^шен его загудело: — Недобрые вести, изменное дело! Слыхали? Коней-то, служилые, продал В кыргызские орды хапун-воевода. Послал и свинец он кыргыз м, и порох, Теперь вот и жди, как появится ворог. Нагрянет с конями да с порохом этим, А чем мы набежчика лютого встретим? Грабеж воеводский терпеть нам доколе? А ну-ка, возьмем топоры и дреколье! — Каз ки хватали тогда воеводу За бороду, вниз головою — да в воду. — Водицы изведай-ка, тать и сквалыжник, Авось, не захочешь обманывать ближних! — Другого усадят в расхлябанной коче, Веслом оттолкнут — и плыви, куда хочешй Мне дороги гордые предков .порывы, Их нрав непокорный и вольнолюбивый. Не эти ли искры во мр:ке суровом Увидеть потом довелось Пугачеву? Не этим ли ветром отваги бунтарской Шумели столетия над Красноярском? 1 С т а инное о гн е с т р е л ьно е оруди е .