Сибирские огни, 1948, № 5

люблю заниматься хозяйством, н если мы поймем друг друга, то вы никогда не бу­ дете жалеть о сегодняшнем дне. С нетер­ пением жду вашего решающего слова в виде записочки на второй этаж, девятое окно от угла». Этой заппске суждено было попасть в руки Черемных. В госпитале побаивались строгого ко­ миссара, и хотя в записке не была ука­ зана фамилия автора, тем не менее Кряч­ ков сразу приуныл. Раненые, завидев Черемных, бросили свои наблюдательные пункты и скрылись в палатах. Каждый понимал, что торчать в окнах в халатах, а то и просто в нижнем белье, неприлично. Но всех тянула к себе улица. На забо­ ры госпиталя тоже взбирались раненые и вели беседы с прохожими. Одна женщина что-то рассказывала ра­ неному в тюбетейке, искусно сделанной из цветной бумаги. Раненый вдруг взглянул в сторону, увидел комиссара. Тот стоял и невозмути­ мо слушал рассказ женщины. Так как висеть на заборах строго запрещалось, то парень в тюбетейке, моментально выхва­ тив у женщины свои бумаги, скрылся за забором. Все это произошло в одно мгно­ венье, и женщина стояла в большом сму­ щении и растерянности. Она все еще смотрела на то место, где минуту тому назад красовалась физиономия раненого. Туда же смотрел и Черемных. Сомнений быть не могло — это был Шведик. Черемных только не понимал: с какой чудодейственной быстротой Шведик мог очутиться на заборе, если пять ми­ нут тому назад, без этой шутов-свой тю­ бетейки на голове, он перебрасывался записками из окон своей палаты? Комиссар вернулся в свой кабинет и ве­ лел вызвать Шведика. Когда тот явился, Черемных рассматривал какую-то бумагу на столе, и его тяжелые руки точно при­ давливали маленький стол на резных: ножках. — Вы почему, товарищ Шведик, торчи­ те в окнах, на заборах, носите какие-то шутовские колпаки и передаете записки, которые без стыда нельзя читать? Шведпк смотрел невинными, до крайно­ сти удивленными глазами. — Что вы, товарищ комиссар, я, мо­ жет, и взглянул один раз на улицу, но чтобы на заборах и, как вы говорите, колпаки какие-то носить, то, честное сло­ во... — Значит, по-вашему, это не вы раз­ говаривали только 4W с женщиной через забор? Шведик па секунду задумался — и, видимо, решил иттп напролом. — Что вы, товарищ комиссар. — А эту записку тоже не вы писали? Шведик внимательно прочел записку и побагровел от возмущения. — Да за кого вы меня принимаете, товарищ комиссар? ■ Такую .записку пи­ сать — да еще о корове спрашивать? Я не могу... Он был не па шутку обижен, и Черем­ ных стал уже сомневаться в его виновно­ сти. — Значит, и на заборе были не вы, н в окне были не вы, все это напутал я? Шведик невинно опустил большую го­ лову и глухо закашлялся. — Нет, не напутали. С женщиной раз­ говаривал я. И записку писал, но не эту. — А эту кто? — Не знаю. Спрашивать дальше было бесполезно, п Черемных отпустил Шведика. Тот пришел, в палату с напускной веселостью и звуч­ но выкрикнул: — Ох, отбрили меня... Потом он подошел к Крячкову и мрачно прошептал на ухо: — Иди сейчас же к комиссару, он при­ готовил для тебя невесту с коровой. Г Л А В А VI I Ночью Юдин долго не мог заснуть, боится на них взглянуть. Сколько раз за. Страстно хотел и не мог. Ему надоело лз- это время он видел себя во сне всегда жать с закрытыми глазами, и он сел, с ногами, с собственными ногами, на ко- чувствуя, как громко стучит сердце. День торых были настоящие пальцы, и они прошел так же монотонно и однообразно, всегда шевелились... как и многие другие, — почему же так Раньше, до войны, он воооще не запо- тревожно колотится сердце? Ведь ничего мипал снов. Он отчасти завидовал тем особенного не случилось. людям, которые рассказывали ему о сво- Нет, неправда! Сегодня произошло то, их путаных или прекрасных сновидениях, чего он ждал очень долго. Вот здесь, ря- У одних во сне тело делалось невесомым: дом, стоят его протезы. Он почему-то достаточно взмахнуть руками и ты