Сибирские огни, 1948, № 5

жак он любит ее, как усыплял, когда бо­ лела у нее 'голова, как няньчился с Владькой... Стелла засмеялась, махнула рукой и выбежала из палаты, размахивая газетой. Тут она натолкнулась на Владьку и вспомнила, зачем забегала в двенадцатую палату. — Владька, иди же сюда! — крикну­ ла она. — Галчонок ты мой, Владимиров! Лапка-то у нас какой... — выкрикнула она и, схватив Владьку в охапку, умча­ лась вниз по лестнице. Настенька во сне и наяву бредила кур­ сами медицинских сестер. Она всех умо­ ляла проверять ее знания, и было такое впечатление, что с каждым днем она де­ лалась все взрослее. А глаза ее, удивлен­ ные, расширенные, останавливались на раненых с немым восхищением: «Вот обождите, я скоро буду сестрой, я уже много знаю о ваших болезнях, о лекар­ ствах!» — словно говорил этот горячий взгляд. Всем Настенька была довольна, мучило только отношение к ней Белоноженко. Он совсем, совсем изменился. Теперь уже шла она в его палату со стесненным сердцем. Белоноженко усвоил манеру под­ трунивать над ней, и, хотя это носило безобидный характер, у Настеньки гасло лсаркое и удивленное выражение глаз, точно кто-то выключал в ней источник внутреннего света. «Что же это со мной?» — спрашивала себя Настенька и пробовала вызывать в памяти все л'асковые слова, которыми х она про себя называла Белоноженко. Ког­ да ей это удавалось, она очень радова­ лась. Ге тоноженко был всем недоволен. Оп часто требовал к себе то начальника гос­ питаля, то комиссара, то главного хирур­ га. Он, не переставая, жаловался, писал заявления. Настеньку это обескуражива­ ло: в госпитале, действительно, порой не успевали хорошо обслужить раненых — нехватало белья, посуды, кроватей; вра­ чи, сестры, санитарки сбивались с ног, •но не могли во-время сделать перевязки, выполнить все назначения врачей. — Какие тут могут быть трудности: в тылу, — угрюмо бурчал Белоноженко, — не хотят работать, вот в чем дело. На фрцгт бы их всех. Настенька хоть и была на фронте, не могла согласиться с тем, что в тылу нет трудностей. Она-то знала, как живут врачи, санитарки и сестры, она-то знала, как они не щадят себя на работе. Настенька пробовала сама разобраться в том, что она переживала, бна очень за­ видовала тем людям, которым достаточно взглянуть в маленькую щелку, чтобы им открылась вся жизнь, вся правда. Как бы она хотела увидеть, что делается в душе у Белоноженко! Долго она находилась в таком состоя­ нии. Белоноженко отходил от нее все боль­ ше и больше. Однажды, ■увидев, как он разговаривает с парикмахершей — красивой, очень об- щительной женщиной, уловив знакомое выражение на его лице, то самое, которое, казалось, предназначалось раньше только ей, Настенька почувствовала даже не ревность, а облегчение. Она сказала Белоноженко, строго гля­ дя на него потемневшими глазами: — Вы меня не любите, товарищ лейте­ нант? Как хотите, но я к вам больше не приду. — Ты что лее, ревнуешь? — удивился Белоноженко. Он уже ходил на костылях, был чисто выбрит, очень напудрен. Говоря с На­ стенькой, он насмешливо кривил краси­ вый рот. И то, что он сказал ей это та­ ким тоном, почему-то придало Настеньке сил. — Нет, — сказала она твердо, и сама изумилась своему голосу, — нет, не рев­ ную, а мне почему-то с вами так тяжело, что и слов нет, и говорить я с вами не умею, да вы меня и дурочкой считаете. Вам это были шутки, а я-то думала... — Что же ты думала? — обиделся Белоноженко. — Неужели ты умнее ста­ ла, что на курсы пошла? Взбредет тоже блажь в голову! Вот выписался бы я из госпиталя, и уехали бы мы снова на фронт. — Нет, — опять твердо сказала На­ стенька, — на фронт я с вами не поеду. Только не подумайте, что я фронта боюсь. Я вас теперь боюсь. А сестрой я все рав­ но стану. Мне и так уже много доверяют. Я теперь и сестру часто в палате заме­ няю. — Ну, и заменяй. Подумаешь, тоже нашлась — докторша. Ты еще спохва­ тишься, да только меня упрашивать при­ дется. — Нет, — почти вскрикнула Настень­ ка, и ей стало невыносимо тяжело. Она не могла объяснить, почему, но ей захоте­ лось прямо ему в лицо повторять «нет» и «нет», как будто бы это было един­ ственное слово, которое могло выразить все, что она сейчас думала о Белоно­ женко.