Сибирские огни, 1948, № 4

дущему руднику — к вершинам Шалыма. — Осенью здесь были только одни палатки, а теперь смотри, 'что они уже настроили, — удивился Тимофей Иванович. Мы въехали в улицу красивых, золотистого леса коттеджей и больших двухэтажных домов, обильно увешанных плакатами и призывными полотнищами, которые сообщали новенькой улице очень праздничный вид. Вдоль этой улицы, по линии узкоколейки, на столбах электропередачи открылась галлерея больших портретов, написанных маслом на полотне и фанере. — Передовые люди Рудстроя, — пояснил Тимофей Иванович. — А рисует их свой художник, из строителей, шорец Виктор Титанаков. Видал ты, сколько он уже намалевал... Машина остановилась возле большого бревенчатого здания — управления Руд- строя и столовой. Пронзительно насвистывая, на всех парах промчался по узкоколейке маленький паровозик с несколькими платформами, заполненными доотказа строителями. — Эх, маленько опоздали на поезд, — кивнул вслед Распаев, — однако, он на Ш алым пошел... В управлении не оказалось ни начальника Рудстроя, ни парторга — они были на участке, куда только что умчался маленький поезд. — Может к вечеру, а может завтра вернутся,— оказали там в конторе. ! Мы обошли с Тимофеем Ивановичем городок строителей, побывали в палатках я домах. Секретарь рМкома решил возвратиться в Таштагол — вечером у него какое-то совещание. — А ты или здесь дожидайся начальства или поезжан на Шалым, там увидишь их, да и на строительство поглядишь, — : предложил он мне. — А я тебе сейчас кого-нибудь из здешних прикомандирую, чтоб все-таки не одному. Тут мы и познакомились с прорабом- путейцем Иваном Ивановичем Фатькиным. 2 Если б только подсчитать, сколько за свою жизнь прошел Иван Фатькин пешком по шпалам железных дорог, путь этот едва ли уложился бы в десяток тысяч верст. Всю свою большую трудовую жизнь оя прожил на железнодорожных путях и привык измерять их собственными шагами, считать шпалы на перегонах. Сорок пять лет он только то и делал, что прокладывал новые железнодорожные пути, ремонтировал, содержал в исправ­ ности и порядке полотно железных дорог.. Этот пеший путь по железным дорогам опт начал молодым путевым рабочим в Забайкалье, в год, когда по новой дальневосточной магистрали тянулись в маньчжурские сопки эшелоны с русскими солдатами, многим и многим из которых не суждено было вернуться на родину с полей проигранной русским царем войны... Путевой рабочий, строитель железной дороги, путевой обходчик, наконец, дорожный мастер — таков трудовой путь Ивана Фатькина за двадцать пять лет работы на забайкальских железных дорогах. Но • он был прирожденным строителем железных дорог, привык прокладывать новые пути, и потому спокойная работа дорожного мастера на дистанции его мало устраивала. Эта страсть и привела его в 1930 году на большое строительство, развернувшееся в Кузнецкой котловине. Здесь-то дорожному мастеру-строителю работы было много — прокладывались пути к угольным шахтам, к руде — в горы и тайгу Кузнецкого Алатау. Да и на самом строящемся заводе надо было проложить сотни километров рельсовых подъездных дорог, путей внутризаводского транспорта. И какая это была работа!— надо было поспевать укладывать путь для поездов, которые сразу же, ню только что уложенным на шпалы рельсам, подвозили материал для строительства. В страшенные морозы, по закаменевшей о т 'стужи кузнецкой земле, днем и ночью, через болота, сквозь таежный бурелом прокладывал прораб Фатькин узкоколейные и настоящие рельсовые пути Сталинского металлургического комбината. На это ушло еще пятнадцать лет жизни. Когда кончилась война, Ивану Ивановичу стукнуло шестьдесят. И он решил, что теперь, когда он отработал свое, пора ему на отдых, на заслуженную пенсию. Уже встали на ноги дети — старшая дочь Анна пошла учиться в институт, сын Владимир стал хорошим токарем на заводе, оставалось дотянуть еще младшего Алексея — школьника. Словом, можно 3 'л- ло начать спокойную стариковскую жизнь своим домиком, заниматься домашностью и садиком, о котором Иван Иванович издавна мечтал. С почетом отпустили старого прораба-дорожника на пенсию. И год он прожил этой спокойной домашней жизнью. Но все чаще Иван Иванович стал наведываться в Сталинскпромстрой, где работал до ухода на отдых, бродил по железнодорожным путям, которые он сам метр за метром прокладывал. Домашняя жизнь, отдых начинали томить старого мастера. А тут стало известно, что в Гор