Сибирские огни, 1948, № 4

Георгий М А Р К О В Солдат пехоты П О В Е С Т Ь В т о р а я ч а с т ь Орлы над Хинганом I В те июньские дни тысяча . девятьсот -сорок пятого года небо над степью было закрыто мутножелтым шатром ныли. Зем- 'ля день и ночь гудела и содрогалась ог грохота танковых колонн, от рокота самолетных моторов, от рева зисов и студебеккеров, от топота лошадей. С наступлением сумерок над степью поднималось яркое зарево как от гигантского пожара. Это сливались в, единое море света огни фар, костры биваков, лучи прожекторных установок противовоздушной обороны. Живой, бушующий поток людей, машин, лошадей поглощал десятки и сотни эшелонов, прибывавших на неведомые степные разъезды. Воины, прошедшие с боями от Москвы и Сталинграда до Берлина и Вены, с горячим любопытством осматривали однообразное степное раздолье. Вокруг лежали изрытые сопки. Извилистые противотанковые рвы тянулись на десятки и сотни километров. Траншеи и окопы встречались на каждой сотне шагов. Землянок было едва ли не больше, чем тарабаганьих нор. Миллионы, а ыо- :жет быть миллиарды кубометров земли передвинули человеческие руки за эти четыре года. Сколько же потребовалось на это сил, упорства, мужества? Ветераны войны знали настоящую цену воинского подвига. — Хотя о вас не писали в сводках Информбюро, поработали вы знаменито, — говорили они солдатам и офицерам забайкальских полков и дивизий. Забайкальцы вливались в общую массу войск, как равные, со своей особой славой — славой людей, выдержавших великое и тяжкое стояние на восточных рубежах Родины...*) *) Первая часть опубликована в журнал^ «Сибирские огни» № 5, 1947 г. 20 июля дежурный по штабу батальона принял срочную телефонограмму, адресованную комбату Тихонову. Точным и энергичным языком в ней предписывалось немедленно прибыть в штаб генерала Разина. Случилось это в полдень. Тихонов и Б у т и н , пообедав, пришли в свою землянку, намереваясь поиграть часок в шахматы. Они расставили фигуры на самодельной, расчерченной цветными карандашами доске, но начать игру не успели — вошел дежурный. Прочтя телефонограмму, Тихонов ¡молча передал ее Буткину я приказал дежурному готовить лошадь. Генерал Разин встретил Тихонова радостным возгласом: — А, майор Тихонов, здравствуй! — Капитан, — поправил генерала Тихонов. — ■ Нет, отныне майор Тихонов. Вот приказ. И так сверх срока почтя год в капитанах ходил. Ну, поздравляю, поздравляю от всего сердца. Генерал протянул через широкий письменный стол сухую жилистую руку и крепко сжал ладонь Тихонова. — Присаживайся, майор, прошу, — опускаясь, сказал Разин. По его сиявшим из-под густых, нависших бровей глазам Тихонов понял, что генералу было приятно сообщить ему новость . о повышении в звании. — Как идет время, майор! — воскликнул Разин, приветливо и молодо поглядывая на Тихонова. — Я ведь помню тебя лейтенантом, командиром взвода... — Мои однокашники по училищу, товарищ генерал, уже полками на фронте командовали, — сказал Тихонов. — Да, да. Вот и мои товарищи во главе фронтов и армий стоят. Ты знаешь, майор, генерал-полковник, — Разин назвал фамилию популярного в стране генерала, войска которого довольно часто отмечались в приказах Верховного Главнокомандующего, — он же полком у меня в дивизии на Халхин-Голе командовал, а