Сибирские огни, 1948, № 4

недвижим. Оглянувшись, Катя потянула на себя рычаЗкок аксельратора. Трактор зарычал и медленно двинулся вперед. И произошло то, чего так страстно желала вся команда «Семидесятого», ради чего бились они четвертый день: газоход неохотно развернулся кормой и пополз... Под ним трещало, скрежетало, железо днища стонало, жалуясь. Наконец, впервые за эти дни, свободно качнувшись на воде, г а зоход, набирая скорость, понесся кормой вперед к берегу, с каждой секундой все быстрее и быстрее. Прежде чем Семен Игнатьевич крикнул «стоп», Костя рывком выключил муфту. — Петр, следи за буксиром! Чтобы на винт не намотало! — крикнул капитан и с поспешностью, несвойственной его фигуре, исчез в рубке и схватился за штурвал. — Вперед, тиха-ай! На берегу, видя катастрофически нарастающую скорость газохода, Саша и Завалова одновременно тревожно крикнули одно и то же слово: — Стоп! Сайга кинулся к прицепному крюку трактора, намереваясь сбросить с него петлю ' буксира. — Стой, Катя! — крикнула Завалова. — С ума девка сошла! Но ослабнувший, было, трос снова натянулся и трактор забуксовал на месте, выбрасывая из-под колес комья грязи и прошлогоднюю траву: это «Семидесятый» заработал «вперед». У Саши обрадованно загорелись глаза: его газоход оказался не слабее трактора. Трос сняли. «Семидесятый» снова был -свободным! Все произошло так быстро, что Саша, испустив радостный клич, закружился в диком танце. Он сразу забыл, что он, собственно, матрос и что это обязывает к степенности, и отплясывал босыми застывшими ногами возле самой воды. Потом подскочил к трактору и, похлопывая его по крыльям капота, восхищенно выкрикнул: — Ну и молодчина! Иу и молодец же ты! — А я? — нахмурила Катя бровки, слегка подкрашенные, так же, как и лицо, машинным маслом, и засмеялась: — А я — не молодец? По Саша уже смутился. И не потому, что ему лукаво улыбнулась Катя, а потому, что он перед всеми показал чувства, недопустимые для уважающего себя речника. Показал, как выражается Костя, «телячий восторг». И Саша, нахмурив брови, стал степенно наблюдать, как Петр и Семен Игнатьевич шестами разворачивали >газоход против точения. Газоход, осторожно постукивая машиной, подошел к устью узкой протоки и остановился возле невысокого, но обрывистого берега, в трех метрах от своего освободителя — трактора. Саша, поймав брошенную Петром чалку, поискал глазами прочный куст или пенек. Голо кругом, а газоход начинает сносить течением, и Саша, озорно подмигнув Петру, набросил петлю чалки на прицепной крюк трактора. Петро испуганно начал, «травить» чалку, отпуская ее, боясь сдернуть трактор в воду. Но трактор стоял, не двигаясь, похрюкивая, точно поросенок, на тихом холостом ходу, и успокоенный Петр закрепил чалку. Саша взбежал по трапу на газоход. Костя, вылезший из машинного отделения, с исключительной любезностью улыбнулся женщинам (трактористка-то молодая и такая миленькая!). Семен Игнатьевич, не зная, чем отблагодарить за оказанную помощь, несколько торжественно пригласил женщин посмотреть газоход внутри. Те отговаривались занятостью, но потом Катя начала упрашивать Завалову: — Пойдем, Анна, раз приглашают. А то не будем знать, кого мы спасали. — И она решительно взобралась по трапу. Катя заглянула в машинный люк, и глаза ее загорелись при виде множества разных механизмов. Она спустилась в машинное отделение и, указывая на центробежный насос, фильтры и другие механизмы, быстро начала задавать вопросы. Слушая Костю, она вытащила из кармана комбинезона кисет и начала . неторопливо свертывать папиросу. Лицо Кости, отличавшееся вообще подвижностью, приняло такое умильно-восторженное выражение при виде табака, что Катя не выдержала и расхохоталась. Собрав последний табак в кармане комбинезона, она передала его Семену Игнатьевичу, который из вежливости начал было отказываться, одновременно ссыпая табак в свой карман. Уже с сидения трактора, втихомолку все время постукивавшего, Катя крикнула всем: «До свиданья, ребята!». — Вам — пора и нам — пора, — тоже начала прощаться Завалова. Тряхнув крепко, как взрослому, руку Саши, она улыбнулась: — Приезжай к нам, пловец! — и, обернувшись, спросила остальных: — Где же он плыл? Все вновь оценили длинный водный путь Саши и удивились, в том числе и он сам, как он смог преодолеть его. Завалова, еще раз пожав руку Саше, осторожно сошла по трапу на берег и на