Сибирские огни, 1948, № 4

Егоров понимает, что офицер из числа тех фанатмкш-с амураев, которых (убеждает только оружие. Он приказывает дать залп из минометов. Одна мина разрывается над двором. Офицер и несколько солдат падают, а десятки других поднимают руки, бросают оружие, а многие отчаянно машут белыми платками. Во двор врывается штурмовая группа. Егоров видит в бинокль возбужденные лица своих боевых друзей: Подкорытова, Шленкина, Соколкова, Куделькина... Вечером Тихонов направляет категорический ультиматум командиру укрывшегося в горах японского полка. Японцы, только что сдавшиеся Егорову в плен, доставляют ультиматум в горы. А рано ут ром прибывает ответ. Скрывая истинные причины поражения своей армии, полковник Ямаучи витиеватым слогом сообщает, что он не в силах противоборствовать воле императора и готов выполнить все яредписания господина советского майора. XV III Егоров сидит в комнате, которая некогда была кабинетом японского полковника, и пишет письмо жене. «Сашенька! Бесценная моя! Великая победа! Мир во всем мире! Нет, это еще трудно вообразить и в это невозможно срайу поверить. Я представляю, что творится сегодня у вас, на нашей Родине! А у нас-то! Солдаты выучили наизусть обращение товарища Сталина к народу и бесконечно повторяют его, пересказывают друг другу. Все разговоры об одном: о возвращении домой, о новой жизни, которую несет нам мир, завоеванный тягчайшим трудом миллионов советских людей...» Стучат в дверь. Егоров, не отрываясь от письма, гоиорит: — Войдите. Входит Шленкин. На нем новое обмундирование. Он тщательно выбрит, подтянут, весь какой-то праздничный, сияющий. На груди у него блестит орден Красного Знамени, врученный сегодня командующим, прилетавшим сюда на самолете. — Кажется, оторвал вас от работы, товарищ старший лейтенант? — Пустяки. Присаживайтесь, Терентий Иванович. Но Шленкин не садится и взволнованно топчется. — В партию я надумал вступать, товарищ старший лейтенант. Вы мне рекомендацию не дадите? Сегодня такой исторический день... Егоров крепко жмет руку Шленкина и берет чистый лист бумаги, чтобы низать рекомендацию... X IX Весть о возвращении на Родину привозит Петр Петрович Буткин. Вызванный в штаб армии по случаю присвоения звания майора, он появляется в гошых погонах с двумя просветами и большой звездой. Он так сильно обрадован приказом о выезде в Советский Союз, что поздравления с новым званием принимает как-то слишком обыденно и на ходу. Весть, привезенная Буткиным, вызывает ликование. Возникает митинг. Когда митинг заканчивается, батальон выстраивается, и начальник штаба сообщает порядок погрузки в вагоны. Всю ночь солдаты и офицеры работают, не покладая рук. Об отдыхе никто не поминает. Воодушевление так велико, что даже самые заядлые, курильщики, вроде Терентия Шленкина, в другое время не выпускающие из зубов трубки или цыгар- ки, забывают о табаке. Рано утром Тихонов с Буткиным обходят вагоны и тщательно проверяют готовность эшелона к отправке. Все сделано добросовестно, аккуратно и гораздо быстрее, чем предполагалось. Тихонов направляется к военному коменданту и просит ускорить подачу паровоза. Солдаты сидят по вагонам, с нетерпением ждут отправки. Несмотря на то, что ночь прошла в напряженной работе, без сна — ложиться спать ни у кого нет охоты. И долгожданный, выношенный в мечтах, взлелеянный в задушевных товарищеских беседах час отъезда на Родину, наконец, наступает! Горнист играет сбор, но в пронзительных звуках горна слышатся сегодня торжественные и радостные ^ноты: «По вагонам! По вагонам! И домой! И домой!» Паровоз дает свисток, вагоны вздрагивают, звенят части сцепления. Высунувшись из вагона, Петухов кричит: — Прощай, китайская земля! До свиданья, китайский народ! Возглас Петухова слышат в соседних вагонах и там кричат во всю мочь:^ — Нашему Сталину ура! Нашей советской Родипе ура! С каждой минутой увеличивается число километров, отделяющих батальон от Советской страны. Поезд мчится на юг, к берегам моря, в противоположную сторону от Советского Союза. Китай — страна большая, но железных дорог здесь мало. Чтобы попасть в СССР , приходится делать