Сибирские огни, 1948, № 3

"плыть будет нельзя. Тогда мы сделаем на дереве высокий лабаз, сложим туда все лишние вещи и с минимальным запасом продовольствия направимся пешком. У нас еще есть патроны, и мы будем стрелять по дороге, белку на шашлык. Только бы кончился скорее этот мертвый лес. Но, если Николай долго не поправится, все осложнится. Нтти он не сможет. При­ дется сделать таску, уложить его и та­ щить за собой. Но это возможно только в живом лесу, где мало завалов, да в до­ лине без обрывов п скал. В крайнем слу­ чае, соорудим теплый балаган, оставлю Гошу для ухода за больным, весь запас продовольствия, — один я и на ружье проживу. Пойду на Пономаревские заим­ ки, вызову из Новосибирска гидросамолет (он может опуститься на озере по ту сторону горы) и вывезу ребят до наступ­ ления зимы. Утром попробую лечить парня травами Митрофана Ивановича. Верю в них. Знаю, что тысячелистник, например, тоже бы­ стро заживляет свежие раны...». Он размышлял еще долго, до тех пор, пока глаза не закрылись и голова не склонилась на грудь. Заснул сидя, с карандашом и тетрадью в руках. Набежала тучка. Мелкая снежная кру­ па сыпалась ему за воротник, щекотала нос, таяла на руках, но он не просыпал­ ся. Тонкие языки "огня, теряя жар и рез­ вость, постепенно припадали к земле, и угли начинали обволакиваться золой. 50 Проснулся он оттого, что повалился на (бок. Снизу по реке дул резкий ветер. Над головой, на синем небе, которое здесь в тесной долине казалось дугообразным, •опять холодно мерцали звезды. Костер давно погас. Пахло свежим сне­ гом, теплой золой и пихтовой хвоей, разо­ превшей на горячей земле, под боками спящих товарищей. Александр встал и, разминая озябшее тело, потоптался на месте. Следовало бы как можно быстрее снова разжечь костер, но застывшие пальцы не сгибались и спичек из кармана гимнастерки он не мог достать. «Нельзя так, — укорял он себя за то, что поддался сну. — Хорошо, что землю прогрели, а то к утру было бы три ле­ дяшки. Волкам на радость. Тоже — на­ чальник экспедиции!..». Скрюченные пальцы сунул в золу. Она еще была горячей, п в глубине сверкну­ ли искорки мелких углей. Александр об­ радовался, <што не надо портить спички, которых у них оставалось мало, а в за­ жигалках бензин был наисходе. Он достал из сумины обрывок бересты, сохранив­ шийся из запасов Митрофана Ивановича, и в одну секунду вздул огонь. Костер за­ пылал с прежней силой, и звезды погас­ ли. Казалось, что небо черным куполом опустилось над костром, и крупные искры взлетали под его свод; не успев погас­ нуть, падали вниз золотым дождем. Но теперь ветер относил их в сторону от спящих товарищей и засыпал снег, как из трубы парохода. К рассвету он вскипятил чай, зажарил шашлык. Разбудил спутников — пора завтракать. Коля долго не подымал головы: его лихорадило. — Кажется, у меня, в добавление ко всему, еще — воспаление легких, — устало пробормотал он. — Никакого воспаления у тебя нет, — твердо сказал Александр, потому что сам хотел поверить в это. — В груди — жар, губы сохнут. Александр подержал руку на горячем лбу парня; сунул за-пазуху — рубашка была мокрой. — Маленькая температурка есть, — сказал Александр, — но это от раны, от усталости. — Правда?! — переспросил Стахеев и сел на своей постели из пихтовых ла­ нок. — Конечно, — подтвердил начальник. — А рану мы подлечим. Мы ее, дружок, народными средствами доймем. Николай снова повалился на пихтовые ветки. Начальник подошел к нему, держа в одной руке дымящуюся палочку с хорошо прожаренным шашлыком, а другой рукой приподнял ему голову: — Давай-ка, вставай, да принимайся за еду. — Голова кружится... — Вставай быстро, дружок... — Ладно. Сейчас. Только есть я не могу. — Никаких «не могу». Вот с этим шашлычком управишься... Александр порылся в колсаной сумине п принес больному ломтик черствого, слегка тронутого плесенью, хлеба: — Вот берег для такого случая... В той же сумине с неприкосновенным запасом оказалось немножко сахара. Александр, обрадовавшись этому, три ложки всыпал в чашку с горячим чаем и подлил несколько капель спирта.