Сибирские огни, 1948, № 3

Теперь он ехал в Хакассию, чтобы по­ мочь изыскательским партиям, не прекра­ щавшим работы, и на месте решить не­ которые сложные и спорные вопросы. 5. В вагоне Александр писал свое первое письмо Надежде Петровне. Он писал на каждой станции, пока стоял поезд, а сто­ янки были долгими, и письмо вьпплоболь­ шим. Он довольно подробно рассказывал в нем о всей своей жизни. Семейная жизнь Александра сложилась неудачно, может быть, потому, что он женился рапо и поспешно, не узнав глу­ боко душу девушки, которую после не­ скольких коротких встреч уже назвал не­ вестой. Через несколько лет, после по­ стоянных семейных неприятностей, им пришлось расстаться. Корпи этих непри­ ятностей были в том, что ему большую часть своего времени приходилось прово­ дить на стройках, вдали от дома. Жена не хотела этого и ревновала его чуть ли пе к каждой женщине, оказывавшейся в изы­ скательской партии. Время от времени она неожиданно появлялась в лагере и обрушивала па голову какой-нибудь ни в чем не повинной студентки-практикантки громы и молнии. Потом она перестала ездить, заявив мужу, что «за все отпла­ тит», и стала следовать своему дурному правилу. Через полгода развод стал неиз­ бежен. Дети остались при отце, и их вос­ питывала бабушка. О втором браке, до встречи с Надеждой Петровной, Александр не думал — в его положении это было нелегко. Жену он при желании мог най­ ти, но далеко не всякая женщина могла полюбить его детей и заменить родную мать. А ему хотелось таких отношений в его будущей семье, чтобы потом никто пе мог сказать: «У них дети неродные». Впрочем, пе женился он потому, что ни одна из женщип, встречавшихся на путях его жизни, не тронула душу глубоко, не заронила в сердце искру любви. А вот, когда он увидел и узнал Надежду Пет­ ровну, он забыл обо всем и даже ни разу не поговорил с ней по-настоящему своих детях. Пе вспомнил о них и сей­ час, когда писал письмо. «Что хотите делайте со мной, Надеж­ да Петровна, но я не могу жить без вас, — писал он. — Если бы вы сей­ час отозвались мне даже где-нибудь на берегу Охотского моря или Берингова про­ лива и поставили условие, чтобы я при­ шел к вам пешком, прямо по компасу, я считал бы себя счастливейшим челове­ ком на земле. Я шел бы к вам день и ночь без отдыха, через тайгу и тундру, через горные хребты и дикие реки и не знал бы усталости...». Ему хотелось в письме назвать ее На­ дей, Надюшей, но он не решался. В записной книжке он завел особый табель-календарь и, в ожидании ответа, каждое утро зачеркивал новое число. При этом он мысленно произносил: «Доброе утро, Надюша! — и тут же укорял ее. — Что-то очень долго не от­ вечаешь ты на мое послание?..». Ответ пришел, когда он уже, потеряв всякое терпение, хотел по телеграфу справиться, дошло ли _до Надежды Пет­ ровны его письмо. Она писала: «Мне тяжело отвечать вам потому, что я верю в искренность вашего письма. Не скрою, оно взволновало меня и нашло из­ вестный отклик в моей душе. Но совсем не такой, какой хотелось бы вам. И вы поймете почему: уж очень толстым слоем жгучего пепла легло горе на мое сердце. Ведь в огне войны сгорело почти все то, чем я жила много лет. Если вы подумае­ те об этом, — вы поймете меня, и мои слезы, свидетелем которых вы были, не покажутся вам странными. Вам будет ясно, что вы явились виновником этих слез. Мне нужен какой-то большой и све­ жий ветер (я отчасти уже нашла его в Сибири, которую успела полюбить), такой ветер, который бы смел горький пепел с моей души. Мне надо много солнца, чтобы отогрелось мое сердце, и я вновь стала бы такой же веселой и жизне­ радостной, какой была когда-то. * Сознаюсь, ваше письмо обидело меня. Вы знаете, что у меня есть дочь, но вы ни одним словом не обмолвились о ней. А у вас — сыновья. Вы и о них умолча­ ли. Неужели в вашем сердце, которое мне начинало казаться широко распахнутым для добрых дел, гнездится такой черствый эгоизм. Мы с вами не одиноки, и мы обязаны думать о детях каждый час, каж­ дую минуту, все свои действия и планы проверять их существованием: «А хорошо ли будет им? Не изломает ли это их юные души?». Жизнь, стремления и чув­ ства — все надо подчинять одному: вы­ растить их умными и энергичными, доб­ рыми и счастливыми. Еще недавно мне начинало казаться, что я вас знаю и каждую минуту чув­ ствую, что вы будете делать и говорить, а сегодня вы опять для меня — загадка. Желаю вам успеха в работе. Это ис­ кренне. Хотя и все остальное — от души Неискренней с вами я не могу быть. Привет. До свиданья. Я отметила на карте место, где вы на­ чали свою работу. Но теперь вы, навер­ но, уже ушли далеко?..».