Сибирские огни, 1948, № 1

Вт понял: спорить бесполезно. Он повер­ нулся а вышел. Все свое время да теперь отдавал за­ воду. Порою и ночевал там же, поя на­ весом, разостлав пиджак на труде све- жих, остро пахнущих опилок. Дела, ка­ залось, шли хорошо. Но пришло известие о смерти Дмитрия, и снова щемящая то­ ска охватила Андрея. Все валилось вз рук. Жужжание пил, которого он раньше не замечал, теперь раздражало, малейшая неполадка приводила в уныние. А вече­ вом, стоило лишь сомкнуть веки, перед глазами будто живой вставал Дмитрий в до®ко подогнанной шинели, в пилотке, чуть сдвинутой набок, необычно, спокой­ ный и задумчивый, — такой, каким на один день явился из части домой незадол­ го до отправки на фронт. Андрей решил еще раз попытаться уйти в армию. Парторг завода надоумил «го: — Ты попросись в ту часть, где Дмит­ рий служил: хочу, мол, стать на место брата. Народ у нас теперь подучился, замену тебе найдут. А я твою просьбу поддержу. Па этот раз его отпустили. Он приехал з часть, когда ее только что вывели на формирование. Бойцы жш ц в палатках, в леске, вытянувшемся вдоль речки. Ан­ дрея поместили с тремя бойцами одного с ним отделения. Моложе всех был Бобков, тот самый русоволосый и белобровый па­ ренек, которого командир спрашивал про прибы. Он прибыл в той же группе по­ полнения, что и Андрей. Двое других служили в части уже около года, счита­ ли себя старыми солдатами и, несмотря иа несходство характеров и привычек, были связаны прочной солдатской друж­ бой. Небольшого роста, суховатый и жи­ листый Черняков отличался чрезвычайной любовыо к деятельности. В свободную минуту он непременно что-нибудь масте­ рил, налаживал, высчитывал на клочке бумаги или строчил письмо. Потапов, плотный, кругленький, с крошечными рыжеватыми усиками, больше всего на свете любил порассуждать. На каждый случай у него была припасена какая- нибудь необыкновенная история и обяза­ тельно с поучительным выводом. Он и рассказал Андрею об обстоятельства!! смерти Дмитрия, тяжело раненого во время штурма мельницы, за которую уле­ пились отчаянно оборонявшиеся немцы. Каждый раз Потапов прибавлял все но­ вые и новые подробности, и трудно было определить, то ли да их впервые припо­ минал, то ли придумывал. Потапов рассказывал много случа!ев из своей солдатской жизни, и тоже было трудно отделить в них правду от замыс­ ловатой, хотя и невинной выдумки. Боб­ ков слушал его не сводя глаз и, видимо, все до мелочи принимал за чистую моне­ ту. Рот его при этом по-детски приот­ крывался от изумления. Андрей тоже по­ рой удивлялся, по не столько приключе­ ниям Потапова, сколько тому, как это один человек может так много наговорить за каких-нибудь пять минут. Черняков слушал молча, с чуть заметной него сочувственной, нето иронической улыб­ кой, а руки его не переставали двигать­ ся, выстругивая какую-то особой систе­ мы вешалку для одежды ила выкраивая из обрывка клеенки непромокаемый кисет. Впрочем, для разговоров и отдыха вре­ мени оставалось немногое шла напря­ женная, торопливая учеба, и весь день был расписан по минутам. Все понимали, что передышка не может быть долгой я что вот-вот часть снова двинется в боя. Советские войска наступали но всему фронту, в ряде мест они уже перешли государственную границу, и в такое вре­ мя свежая часть, только что пополнен­ ная, не могла засидеться на месте. Андрей и раньше, во время сборов, проходил солдатскую науку, но многое- позабыл, а кое-что и переменилось за годы войны. Хорошо еще, что память у него была цепкая и голова ясная. Он не только сам успевал все схватывать, по еще и помогал туговато соображавшему Бобкову. Андрей едва успел втянуться ка® сле­ дует в учебу, а уж настал ей конец. Никто, вероятно, не смог бы сказать, откуда узнали солдаты о предстоящем марше, До так уж всегда случается: к такой бы тайне ии делались приготовле­ ния, слух о них все равно разнесется но части. Все заметит солдатский -глаз: и- необычную суету в штабе, и особую при­ дирчивость, с которой старшина вдруг принялся осматривать обувь и снаряже­ ние, и подъехавшую в неурочный час цистерну с горючим. Вот и сейчас, — ни словом еще пе заикнулись командиры, а йюем уже было известно, что завтра бригада снимается, и приподнятое, возбужденное настроение охватило лагерь. Вечер накануне отъезда был на ред­ кость мягкий и тихий. С особым чувством смотрел Андрей на веселую березовую^ рощицу, на скалистый выступ берета, нависший над быстрой неширокой рекой, на все то, к чему уже успел привыкнуть и с чем завтра предстояло расстаться» Как бы ни сложилась его судьба, а уж сюда, к этой речке, в эту рощицу, он на­ верняка не вернется.