Сибирские огни, 1948, № 1

скал вперед, то, наоборот, гнал, толкал в сторону, забрасывал пылыо. — Какой вредный, — сказал Лепеха, хватая уже на лету сорванную с головы Фуражку. — К сожалению, многие еще не знают, какой вредный. — Анатолий Яковлевич покивал на пыльные вихри, гулившие в степи. — Для многих — это только пыль, неудобство, — лезет в глаза, хру­ стит Ш) зубах, — а на деле — 'это наш урожай, наш хлеб летит в черту на ку­ лички. Ветры уносят самое ценное из почвы. По Хакасши много таких случаев: недавно была пшеница в смой рост, а те­ перь лежит галечник — ни травинки. Выдуло бы и всю нашу станцию, не ого­ роди мы ее. На очередном шлюзе Анатолий Яков­ левич и Лепеха перебрались через капал за полосу лесозащитных насаждений в сад. — А вот здесь... — сказал Анатолий Яковлевич. Сад поиреж'вему тихо-счастливо поко­ лыхивался, не ведая, что рядом, с ним — буря. — А почему? Потому что ветер сло­ ман. Вся ярость уходит н а защитную по­ лосу. Надо сажать леса, ломать ветер. Иначе он сломает нас, выгонит из Хакас- сии голодом. * * * На вороном жеребце в начищенной на­ борной сбруе, запряженном в рессорную пролетку, подкатил Иван Титыч. Он си­ дел на козлах. — Рабочий сказал: «Вас двое». Я се­ бе думаю: «Да я третий. Коню. хорошая нагрузка». И не взял кучера, трое упра­ вимся как-нибудь с одними вожжами. Первым кучерить начинаю я. — Иван Титыч уселся пошире, поудобней, выпя­ тил грудь, раздвинул локти в спросил, смеясь: — Так? Похож на кучера? — Говоря откровенно, кучер из >вас получился бы не хуже инженера, — сказал Анатолии Яковлевич. — Что грудь, что' спина, что зык — самые ку­ черские. Промашку сделали, Иван Титыч? Знакомьтесь! Анатолий Яковлевич назвал Лепеху, а Ивану Титычу, «роме того, дал малень­ кую характеристику: — Наш старший инженер по поливу. Мы его называем — наш главный водя­ ной глаз-ватерпас. Талантливый человек. Не надо ему никаких нивелиров. Прищу­ рится, посмотрит и пошел... Веди арык за мной! Веди смело! Сколько раз проверяли — и на сантиметр не нашли ошибки. Теперь вся орошаемая Хакаесия знает: как пошел Иван Титыч. так пойдет и во­ да. На тору завести может. — Н-но... н-эо... — сказал смущен­ ный Титыч. — И заметьте, человек без всякого специального образования, на станцию по­ ступил чернорабочим. — Однако, будет, — сказал Титыч. Он и так был румян, а тут раскраснелся — вот кровь брызнет. — Должен попра­ вить вас, недавно я ошибся. — Сильно? — На два сантиметра. — Каркая это ошибка! — Все равно ошибка. А вы говорите, совсем не ошибался. Не люблю. Я— что... — Титыч обратился к Лепехе. >— Я — лапоть. У нас вот один хакасенок есть, у того глазомер вернее любого инструмента. Мальчишке семнадцать лет, а уже рабо­ тает за инженера, моим помощником. Не­ давно мы поспорили: «Тут вода пойдет»,— говорю я. «Нет» — говорит, — и про­ чертил как она пойдет. Пустили воду — я и обмишурился на два сантиметра. Степан Прокофьевич слушал и разду" мывал: «Как же хороша, богата жизнь. Везде, в любом деле — свои споры, стра­ сти, соревнование, таланты и знаменито­ сти». Поехали глядеть поля, огороды, пасеку. Сколько радости и зависти пережил Ле­ пеха.. Здесь уже изливалась пшеница,, на бахчах лежали пузатенькие арбузы, на пчельнике качали свежий мед. И везде была вода. В главном кашле шла вровень с бортами, казалось, что даже выпукло, множество ручьев пересевало сад, бахчу, журчала в каждом дворе. А ему, когда уезжал в степь, приходилось брать воду ю дома, в бутылке. -— Я завидую, —• признался Лепеха.— радостно завидую. Канал, озера. Мне бы хоть одно озерко. Иван Титыч обернулся: — Что вы там бачите про озера? — У вас и канал и озера. Завидую вам. — Где озера? — А это... — Степан Прокофьевич показал в сторону, где сверкали под солнцем какие-то большие зеркала. Иван Титьгч резко остановил м н я , встал на козлы и вдруг начал ругаться: — Чтоб им захлебнуться в этих озе­ рах! Чтоб их на тот свет отправили в мокрых штанах! — обернулся к Лепехе. — Можете забирать все эти озера! Дарю! — Затем обернулся к Анатолию Яковлевичу. — «Овсуха» опять вся