Сибирские огни, 1947, № 6

мя лошадьми, перед этим он поругался с нами, однако на прощанье, уже сидя вер­ хом на лошади, пожелал: «Счастливо оставаться!» Когда он уехал, все тяжело вздохнули. Да и как не вздохнуть: мы остались без транспорта. Вокруг было безлюдье на сотни кило­ метров. Запас продуктов у нас был неве­ лик — только до Карской фактории. А если мы ее не найдем — ведь наша кар­ та безбожно врет? А может быть факто­ рия теперь совсем не существует? Ни в Салехарде, ни в Аксарке точных сведений о ней мы не смогли получить. Мы разделились на два отряда: Евге­ ний Николаевич и я с несколькими ра­ бочими пошли вдоль Кары, другой отряд: геоботаник и инженер Серафим Иванович с работами тоже отправились к морю па­ раллельно Каре, однако он отступил от Сары на восток километров на двадцать— тридцать. С Евгением Николаевичем я тоже стал работать раздельно, встречаясь с ним лишь изредка: он шел с теодолитом по правому берегу Кары, нанося на карту реку и ее притоки, а я с буссолью по предгорьям Урала. Посредством буссоли — этого геодези­ ческого инструмента для первоначальной ориентировки на местность, для удобства определения в однообразной тундре кон­ туров типов растительности я вынужден был ходить от Кары перпендикулярными к ней и параллельными между собой хо­ дами. Для этого стрелку буссоли я направлял от Кары сначала на восток п, дойдя до каменистых, бесплодных осыпей Урала, шел на север,, потом поворачивал опять на Кару. Шел я по прямой линии, как показы­ вала стрелка — через болота, через ку­ сты. Шаг у меня выработался мерный и мне было известно, какое расстояние я проходил в течение определенного количе­ ства времени. За час я проходил три с половиной километра. У меня были иа руках часы и я, не считая шагов, опре­ делял пройденное расстояние. Поэтому по своему маршруту я мог отмечать в мас­ штабе все встречающиеся речки, озера и другие ориентиры, намечал границы кон­ туров различных типов растительности, что впоследствии позволило мпе вычис­ лить их площади. Попутно, но выработан­ ной заранее методике, я определял уро­ жайность различных типов растительно­ сти. Так составлялась карта оленьих- пастбищ, на основе которой мы впослед­ ствии должны распределять кормовые угодья ищжду оленеводами. Так на карте тундры тянулась наша красная линия. * Я шел глубокой и тесной, как ущелье, Карской долиной па запад, где недалек» должна быть Европа. Справа и слева бы­ ли серые каменные громады с пятнами снега. Однажды, когда солнце зашло за горы, но долине протянулись длинные те­ ни. На южную половину неба лег розовый сумрак и в нем, первый раз за это лето-, показалась звезда. Одинокая, она — пред­ вестница темноты — казалась странной и в то же время прекрасной в этом светлом царстве. Посияв несмело, она стала блед­ неть, бледнеть и растаяла в лазури небес. Но в сумраке осталось ее сияние. Когда и оно растаяло, — на желтояркие цветы лютика, фиолетовые — аконита, розовые — жоперчника, на широкие листья васи- листника —- на всю сонную траву легли узоры серебристых ледяных иголочек. Ма­ ленькие лужи задернулись прозрачным, также тончайшим, стеклом. Под ногами оно раскалывалось на мелкие пластинки и чуть слышно звенело. Очертания гор были до резкости ясны. Черные гребни одного из хребтов, как зубья огромной и неровной пилы, вреза­ лись в' светлое небо. Где-то за ними на- се­ вере было солнце. Об его присутствии го­ ворили золотые лучи, радиусами исходя­ щие из-за гор. С реки, озера и болота -поднимался гу­ стой туман и скоро вся д-о-лина заполни­ лась молочной мутыо. Кругом приятные запахи трав и утренняя сырость. А через час в утренней тишине туман стал подни­ маться, редеть и скоро опять над долиной засияло солнце. Я иду но белой морозной росе,, остав­ ляю за собой длинный зеленый след. Ре­ ка извивается, долина расширяется, горы остаются позади. Прощайте, снежные шпили, холодные ночи, розовые от цветов склоны! Кара резво вылетает из ущелья на запад, на простор. Здравствуй, Европа! Я остановился иа самом краю Азии —- на правом берегу Кары. За рекой — Ев­ ропа: чуть всхолмленные тупдровьге про­ странства. Постоя - немного и бросил ка- мень в Европу. И оттуда, из болота, где он упал, поднялся куличок и с писком полетел над моей головой. А после поднялся и растаял туман и какой был теплый, тихий солнечный день!