Сибирские огни, 1947, № 6

— Бот видите, — проговорил Ванин. — Ош успели раньше, i Федор спрятал улыбку. «Ворчливый ка­ кой стал», — подумал он. Надя заметила: — Обидно и странно... В такое время — езжай куда-то в Свердловск... Может, тут что-нибудь неправильно, Анатолий Яковлевич? Может, сидит там в наркома­ те какой-нибудь... вредитель... Ванин засмеялся и подсел в Жене. Надя, досадуя на себя (вот, — поду­ мает Анатолий Яковлевич, — глупая ка­ кая: вредительств» обнаружила), прогово­ рила: — В крайнем случае я пойду на завод. Только я не понимаю, были бы мы спе­ циалисты, а то ведь окончили только пер­ вый курс. — Научат, — сказал Ванин, — по­ ставят мастерами, бригадирами... Вам лег­ че будет освоить любую специальность, народ грамотный. К тому же это вам при­ годится в будущем. Надя еще в школе окончила курсы мед­ сестер и теперь думала: выходит, напрас­ но хлопотала? Нет, она твердо решила: «твезет вещи к тете в деревню и пойдет в военкомат. Кто имеет право ее «затирать»? Только не надо говорить об этом Анато­ лию Яковлевичу, а то сощурит глаза и ' тихо, мягко так спросит: «В какой цех вас назначили?» или «Когда едете в Свердловск?» И конец. Но Ванин будто пасквозь их читал. Он не напоминал о необходимости выполнения жриказа. Он знал: пошумят, пошумят, да ж пойдут туда, куда прикажут. — Эх, Аркаша, Аркаша, как у нас неудачно все... — думала Женя, смотря на мужа. Она знала — ей придется от­ стать от товарищей, потому что у нее будет ребенок. Аркадии стоял с Костенко и Семеном у га рты, путешествуя пальцем по Германии. — Бомбить... Ближайший пункт... Потом Борис о чем-то спорил с Арка­ дием, а Семен молчал, поглядывая на то­ варищей с таким лукавым выражением, словно он знал что-то очень важное, но не хотел сказать. В общем разговоре нельзя было разо­ брать — кто о чем говорит. В комнате стоял негромкий, ровный гул. Вошел Сережка Трусов. Он яо-хозяй- с ш прикрыл дверь и остановился, блес­ нув очками: — Здравствуйте! Ему не удивились. Поздоровались спо­ койно и опять занялись беседой. Сережка прошел к Ванину, сел рядом, тот подви­ нулся. — Нт, еле добрался, — сказал Сереж­ ка. — На товарном... И все сразу вспомнили, что Сережка уехал на каникулы, раньше всех сдаг, экзамены, что он последнее время — «задирал нос», как сказала Женя Струп- никова, приписывая это его последним успехам в учебе. Все об этом вспомнили и сразу забы­ ли. А Сережка в это время оживленно рассказывал повернувшемуся к нему Ва­ нину: — У нас в военкомате со мной и (раз­ говаривать не хотели. Каникулы? Я гово­ рю, каникулы. Ну и прекрасно! Кончатся каникулы — езжай в институт, не ме­ шайся тут. Вот, думаю, путаники! Садись, говорю себе, на буфер, кати в институт... А те опять как бы выговор не влепили. — Он засмеялся. Ванин засмеялся тоже, взял его за ухо и легонько крутнул. Се­ режка вздернул головой, вскочил с дивана, быстренько подошел к ребятам у карты. Там что-то - сморозил. Те захохотали и опять, уже вчетвером, вцепились в кар­ ту. Женя посмотрела на них и слезы- на­ полнили ее глаза. — Ну, — зачем? — тихо еказал ’Ва­ нин, дотрагиваясь до ее руки. — Слезы никогда не помогали. — Да разве я ... плачу? — звонко от­ ветила Женя, так, что все притихли. — Я не плачу. — Голос ее был готов обор­ ваться, губы вздрагивали, а слезы текли по щекам. — Как услышала... все... так жалко, так жалко... стало... Вот посмотрю на все: на окно, на стол, на улицу, на вас всех и не могу... Как подумаешь... Боже мой, неужели серьезно? Вдруг ниче­ го не будет этого, — она быстрым дви­ жением повела рукой вокруг и торопливо, боясь, что не сумеет высказаться, про­ должала: — Говорят, Родина... я не знаю, у меня так: вот как мы учились, работа­ ли, отдыхали, бранились иногда, дураки... а сейчас, — как это все хорошо, как хо­ рошо... все! Боже мой... Она умолкла, положив руки на колени. Было тихо и сумеречно. Где-то за сте­ ной журчала вода из незакрытого крана. Все были неподвижны, каждый думал о своем, Федор опять сел верхом на стул, оперся подбородком о спинку. Семен стоял лицом ж Наде. Его душил галстук. Надя печально поникла. Ванин хмурился п мельком, исподлобья оглядывал всех. Ар­ кадий уткнулся в окно, чуть раздвинув портьеру. — И вот, — тихо продолжала Женя, — вдруг ничего не будет, не будет ин­ ститута, садов, музыки... Ничего! Нашей студенческой комнаты... Аркашка не бу­ дет заставлять меня учиться... — Меня... прорабатывать на собраниях, — сурово сказал Сережка.