Сибирские огни, 1947, № 6

рано проснувшейся, но в этот миг девуш­ ка выпрямилась, поставила босую ногу на бревно, приподняла за конец и бро­ сила на нее тесанный брус, лежавший неподалеку. Надсадно охнула, скорчив­ шись припала к бревну, так замерла, а потом, прихрамывая, волоча ноту, по­ брела обратно в шалашку. Ошеломленный Александр в недоумении проводил ее гла­ зами. Еще до зари подошел катер. Вырвав­ шись из серых, разрозненных клочьев тумана, как весенний ледоход ползших вниз по реке, он чуть не налетел бортом на угол плота. Такой же, как вчера, чер­ ный и блестящий — только заспанный и недовольный, Пашка бросил легость Александру. Тот подхватил ее на лету. Сразу появился и Петр Федорович. Не дожидаясь, когда катер прижмется к пло­ ту, он перескочил через ленту воды и очутился рядом с Александром. — Плывете? — спросил, ероша воло­ сы широко растопыренными пальцами и слегка картавя. — Плыву, — подтвердил Александр. — Гляди, этак и лоцманом станете? — Все может быть. — Что передать теперь вашей маме? — подмигнул Петр Федорович. — Письмо напишу, — сказал Алек­ сандр, — а так — что сами найдете нужным. — Скажу: влюбился ваш сынок. — Эго будет уж слишком, — а сам густо покраснел. В шалашке сразу поднялся галдеж. Петр Федорович будил девчат по-своему. Хохоча, одних стаскивал за ноги с пос­ тели, других — закатывал, как кукол в одеяла, или, нагнувшись над ухом, кри­ чал: — Кукареку! Девки, вставайте! Ну!.. Он так и сиял в широкой, простодуш­ ной улыбке. И не было ничего зазорного в его обращшгии. Он умел не пересту­ пить ту неуловимую грань, когда веселая Шутка может превратиться в обиду. — Быстро, быстро! Как это на море говорят? Свистать всех наверх! — хохо­ тал и шумел Петр Федорович, неумолимо продвигаясь вдоль нар и поднимая за­ спавшихся. — Учалку усилить, цепей добавить, якорь запасный привезти. В ночь сегодня уплыть обязательно. Тогда уж мы отоспимся. — Да, — бормотали спросонья девча­ та и тоже улыбались. Нельзя было со­ хранить хмурость на лице, когда смеялся Петр Федорович, — да, вы-то отоспи­ тесь, а мы? — А я как раз самое главное, — под­ зуживал их Петр Федорович, — я — директор. Я за вас всех ответчик. Спляг» за всех, ем за всех, под суд пойду — тоже за всех... — Под суд-то за что вам итти? — А вот плот этот в срок не доста­ вите, или дорогой побьете, растеряете, ну и кончено: пропал Петр Федорович. Ждите себе нового директора. — За это не снимают. — За этот плот снимут. Обязательно снимут, — нето шутя, нето серьезно говорил Петр Федорович. — Как по- вашему: готовый завод без потолков, бек рам, без дверей останется на целый год до новой навигации, что мне за это ор­ ден дадут? — Строили бы где поближе, — про­ стодушно заявила Груня. — Правильно, — одобрил Петр Федо­ рович, — не могли на огороде у Груни строить. Ж что только думали?.. Девчата засмеялись. Почти все были уже на ногах. — Ну, а ты что, красавица? — до­ брался до Фимы Петр Федорович. — Сейчас встану. Прихрамывая, Фима первая вышла из шалашки. За нею потянулись остальные девчата. — С катера новый цннк снимите, девки, — крикнул им вслед Петр Федо­ рович, — привез я вам. Ошлаговку под­ сядьте. Кто у тебя там распорядился? — спросил он лоцмана. — Ирина знает, — сказал Евсей Маркелыч. Они остались вдвоем. — Ошлаговку подкрепим, второй ле­ жень протянем — ладно будет. Перегру­ жать плот не будем — выдержит так, да и времени нет. На случай тонны две цепей подброшу — больше пет, — сразу становясь серьезным, сказал Петр Федоро­ вич, — а в ночь сегодня непременно с якоря снимитесь. Дело-то к осени, каж­ дый день дорог. — Так-то так, Петр Федорович, — не поднимая глаз, ответил Евсей Марке- лыч, — все это верно, а того подумать вы не хотите, что сколько сверху цин- 'ков ни клади, а плот тонок — на боль­ шой волне, как пленку, его разорвет. — Гоняли же такие плоты, — сказал Петр Федорович. — Нет, такие не гоняли, —- покачал головой Евсей Маркелыч, — кто другой не знаю, а я не гонял. За два миллиона кубов на счету у меня будет, а с таким в низовья впервые пойду. Да еще осенью... — Все-таки, ты, Евсей Маркелыч, страхи свои преувеличиваешь.