Сибирские огни, 1947, № 5

— Что это? — спросила Женя. — Титры, титры! Не видишь? Женя испуганно расширила глаза: — Титры? Где ты взял? — Не твое дело. Бери. Спрячь. Женя продолжала смотреть на него с испуганным видом. — Ну, что смотришь? — рассердился Сережка. — Трусов, убери сейчас же! — с придыханием, шопотом сказала Женя. — Убери! И, сморщившись, брезгливым движени­ ем отодвинула от себя кусочен картона. Сережка схватил его и, вогнув голову, отошел к своему рабочему месту: он уви­ дел профессора Трунова. Тот медленно шел к ним, понемногу задерживаясь у каждого стола. Подошел к Струнниковой. Женя встала и, нотупясь, зачем-то при­ нялась расставлять колбы на столе. — Струншгкова, как делишки? — спросил профессор- — Плохие делишки, Антон Павлович. — Не может быть, не может быть, — загудел Трунов, — (расскажите, что слу­ чилось? Выслушав Женю, Трунов сказал, что ход работы правилен. Пусть Струншгкова •еще раз проверит взвешивание па других весах. И не спешит — спешка портит дело. Приободрившись, Женя вновь приня­ лась за работу. — Пу, а у вас, товарищ Трусов... как? — спросил профессор. — Я готов, — бойко ответствовал Се­ режка. — Ага! Ну, прошу, прошу ко мне. ...В зачетной книжке у Трусова поя­ вился новый — размашистый и вырази­ тельный «неуд». Подвели титры. Они оказались стары­ ми, лаборант приготовил свежие раство­ ры. Сережка не мог этого знать, Савельич был скрытен и, пожалуй, лукав. Впро­ чем. никто не мог бы доказать, парочно ли Савельич оставил на столе записи тит­ ров. Но Сережка их добросовестно списал, .когда новый его приятель на минуту от­ лучился из лаборатории. А Женя Струнникова сдала свои рабо­ ты. Вернулась она от профессора радост­ ная, торжественно объявила: — Струнникова получила «хорошо»!.. Хорошо-то хорошо, а вот сережкин «не­ уд» ее оторчил настолько, что у нес сра­ зу пропало хорошее настроение. Она уб­ рала рабочее место Трусова, сдала его по­ суду Савельичу. Сережке самому было не до посуды. Отозвав Марину и Надю в сторону, Же­ ня рассказала им о титрах. — Что же делать? — говорила Женя. — Опять неуд! Ведь исключат его из ин­ ститута! — Ничего удивительного', — согласи­ лась Марша, — по заслугам. — Но мы-то, мы-то где?! — восклик­ нула Женя. Падя поносила Сережку самыми отча­ янными словами. Она пошла к Федору. Тот сказал, что Трусов сам не понимает до чего он докатился. Надо скорей пере­ дать вопрос о нем на суд общественности института. Федор намекнул, что было бы неплохо, если бы появилась заметка о Трусове в институтской газете. Надя передала разговор с Федором, де­ вушкам. — Заметку?.. — в-озразила Женя. — Я не понимаю, ему и так плохо, а вы— заметку... Неожиданно за идею Федора — напи­ сать заметку — вступилась Марина. — Федор врав, — сказала она и стро­ го оглядев подруг, повернулась к Жене. — Что значш? — плохо, Женя? Кто ви­ новат? Он сам виноват, жалеть его нече­ го, только- хуже делаем, когда жалеем, lie жалеть, а хорошенько проучить его надо. Совсем распустился! Женя согласилась с доводами подруг лишь тогда, когда они приняли ее поправ­ ку: в заметке указать, что Сережка очень способный и на пето надо обратить вни­ мание. — Я голосую, — сказала Надя, — кто за то, чтобы написать заметку? — Они все втроем, улыбаясь, подняли руки. — Опустить. Совещание закрыто. Женя состроила рожицу и картавя, с потешной важностью произнесла: — От имени диг-гекшги пг’ивазываю... т-азой'дись! Девушки расхохотались: они вспомни­ ли коменданта общежития. Этой фразой ■по ночам он разгонял парочки в коридо­ рах общежития. ...К кониу следующего дня Женя, по­ дойдя к ящику институтской газеты, ог­ лянулась и, заспешив, опустила конверт в щель. Возвращаясь, у дверей одной из аудиторий увидела Сережку Трусова. Он стоял с товарищем — Борисом Костенко. Тот что-то рассказывал. Сережка слу­ шал, беспечно дьгмил папиросой. Женя остановилась. — Трусов, почему куришь в коридоре? — сказала она. — Вон курительная, пе видишь? — Где? Не вижу, — Сережка сиял очки, пронзительно вгляделся в противо­ положную стену, вытянув шею. — Про­ шу извинения. Я близорук, — и, сминая папиросу в пальцах, повернулся к Бори-