Сибирские огни, 1947, № 5

Вдруг порыв ветра донес до них отку­ да-то со стороны отзвуки взрыва. Его ус­ лышали все, и рота остановилась без вся­ кой на то команды. Ждали несколько ми­ нут, не повторится ли взрыв, но ожида- "яия были напрасны. Двинулись дальше. Не успели еще спуститься с хребта, раз­ дались новые взрывы. К счастью, в эти мгновения ветер чуть-чуть призатих и легко можно было определить, откуда идет звук. — Я говорил, что мы уже прошли падь Ченчальтюй. Так оно и есть, — ска­ зал Подкорытов. — Надо взять круто правее, п тогда мы как раз выйдем к гарнизону, — ото­ звался Егоров. — А, может быть, это пе наши рвут, а японцы, — - усомнился кто-то вслух. Но эта мысль показалась всем неоснователь­ ной и ее единодушно отвергли. — Что, вы не знаете Тихонова и Бут- кина? Они уже теперь наверняка сами по степи рыщут в поисках нас, — прогово­ рил Егоров, про себя подумав: «Ну, ка­ жется, влепят мне комиссар с командиром за это путешествие... Пусть... Только бы никто не поморозился». Через полчаса взрывы послышались опять. Они были уже ближе, и! это всех сильно приободрило. Когда поднялись на одну из сопок, то увидели взлетающие в небо красные ракеты. Егоров знал, что ракет в батальоне очень немного, хранились они для опера­ тивных целей, и то, что Тихонов разре­ шил их расходовать, говорило о том, как велика в гарнизоне тревога за третью роту. — Наседкин, ну-ка дай полувзводом залп. Пусть знают, что мы! от них уже ■недалеко, — приказал Егоров. Рота остановилась. Наседкин вывел в сторонку два отделения, скомандовал, бой­ цы вскинули винтовки, выпалили боевы­ ми в небо. В пади Ченчальтюй должно быть расце­ нили этот залп как вопль отчаяния. По­ слышались один за другим четыре взрыва, ■я ракеты, разрывая темноту и снеговую наволочь, снова взлетели высоко в небо. — Ну, как самочувствие, товарищи? Никто еще не поморозился? — обратился Егоров к бойцам, повторяя эту фразу за время движения по меньшей мере в со­ тый раз. Но теперь приободрились и те, кто вначале приуныл не на шутку. — Берегите, товарищи, лица, а то тем­ но, и можно без носа и щек остаться, — предупредил Егоров. Бойцы принялись дыханием согревать руки и растирать лица. Падь Ченчальтюй оказалась гораздо /даж е , чем это казалось по звуку. ' Когда рота, перевалив через сопку, ста­ ла спускаться в распадок, ее остановил грозный окрик часового: — Стой, кто идет?! — Свои. Третья рота с учений возвра­ щается, — сказал Егоров. — Вижу, что свои, товарищ лейтенант. Это я так, для порядка крикнул, — пояс­ нил часовой и, помолчав, добавил: — На­ делали вы переполоха... А погодка, будь она проклята, — выругался часовой, ку­ таясь в шубу. Роту встретили метров за двести от зем­ лянок. Всумраке Егоров рассмотрел груп­ пу людей, стоявших в кучке. Кто-то один отделился от нее, шагнув навстречу Его­ рову. Тот услышал женский голос, про­ звучавший жестко и требовательно: — Тяжелые случаи обмораживания есть? «Это еще что за начальство?» — про­ мелькнуло в уме Егорова, и, прежде чем ответить, он осведомился: — А с кем имею честь разговаривать? — Батальонный врач, военврач треть­ его ранга Тарасенко. Егоров собрался было ответить на во­ прос врача, но тут приблизился Тихонов и задал тот же вопрос, что и Тарасенко. — Ноги, товарищ капитан, уберегли по способу младшего политрука Петухова, за лица не ручаюсь. Темно... — Оружие в сохранности? — В порядке. Учение прошло хорошо. Если б пе снегопад... Но Тихонов не дал договорить Егорову: — Поставьте оружие в пирамиды и не­ медленно в столовую. — Есть! Слушаюсь! В столовой, пока бойцы проходили за столы, Тарасенко дала кое-кому специаль­ ной мази для лица и рук. Она ходила но столовой с большой десятилинейной, лам­ пой, присматривалась к бойцам. По ее настоянию пища в котлах вновь была по­ догрета, и миски со щами дымились сей­ час густым паром. После щей бойцам по­ дали горячую гречневую кашу, а потом налили по кружке кипятку. Бойцы ели, обжигались,’ поглядывали на Тарасенко, переговаривались. Когда обед кончился, Тарасенко подошла к Его­ рову, сидевшем(у вместе с Петуховым за столиком, для командиров, сказала: — Теперь,! товарищ лейтенант, я от­ правлюсь с вами в землянки и уложу бойцов спать. Егоров промолчал, но про себя подумал: «Начинаются дамские штучки». Делови­ тость Тарасенко казалась ему немного на­ рочитой, и где-то в глубине сознания мелькнула мысль: «Что она, выслужи­ вается или от всей души хлопочет?» Та­ расенко понравилась Егорову с первого