Сибирские огни, 1947, № 5

тревога, какой он был охвачен, прорыва­ лась в его голосе, и Тарасенко лежала, раздумывая: «Что же произошло? А что- то произошло определенно». — У них же, Прохор Андреевич, ком­ пас и карта, — послышался другой го­ лос, незнакомый Тарасенко. — Я вот чем озабочен: мороз, ветер, а одежонка пло­ хая, померзнут... Что-то надо предпри­ нять, и немедля, пока не надвинулся ве­ чер. — Хе! Компас! Карта! — опять заго­ ворил тревожным шопотом Тихонов. — В такую погоду только по веревке можно безошибочно двигаться... Ну, вот что... Власов! — несколько возвысил голос ка­ питан. Послышались торопливые, осторож­ ные шаги и в разговор вступил третий голос: — Да, я слушаю вас, товарищ капи­ тан. — Отправляйтесь немедленно на склад, возьмите несколько взрывпакетов и взор­ вите их в разных местах с небольшими промежутками. Возможно, Егоров услышит это и использует как ориентир. Власов чуть прищелкнул каблуками п вышел. Потом заскрипели сапоги, и Тихо­ нов удалился из землянки вместе с тем человеком, с которым он разговаривал. Тарасенко полежала еще с минуту, сладко позевывая и потягиваясь, и вдруг поспешно приподнялась на локоть, поду­ мав: «Что же я-то лежу. Кто-то, видно, в степи затерялся, наверняка поморозит­ ся, и без меня им не обойтись». — Она подобрала ноги, села и, оглянувшись, чтоб узнать, топится ли печка, увидела Трубку. Он сидел в углу, на дровах, скрестив руки, и нето дремал с откры­ тыми глазами, нето о чем-то сосредото- ченло думал. — Скажите, товарищ, что произошло в батальоне? — спросила Тарасенко, обер­ тывая ноги портянками и натягивая са­ поги. Трубка медленно качнулся в одну сто­ рону, затем в другую и, глядя куда-то мимо врача, затянул: — Но-очыо еще третья рота на ученье в поле ушла и по сих пор где-то ходит... А погоду-шка-то — згаг не видно... — Вон как! Целая рота! «Ах, какая я дуреха, лежу, слушаю, будто не мое дело людей спасать», — подумала Тарасенко, испытывая укоры совести. Она надела шинель, опоясалась широким ремнем, натянула шапку и выбежала из землянки. Снежная крупа хлестнула ее по лицу так больно, что она ощустила голову, при­ седая. Она осмотрелась, не зная, куда иТт ти. «Надо кого-нибудь спросить', где у них штаб размещается», — подумала она. Но спросить было не у кого и, постояв еще с минуту на одном месте, она побре­ ла в одиночестве, надеясь найти штаб без посторонней помощи. Она прошла метров сто от землянки и решила вернуться, опасаясь, как бы не уйти от расположения гарнизона в чистое поле. Когда она, по ее расчетам, прибли­ зилась к землянке капитана на расстоя­ ние десяти— пятнадцати шагов, мимо нее в снежном месиве промелькнуло черное пятно. — Товарищ, подождите! — крикнула она. Но черное пятно уже скрылось, возглас ее слился со свистом ветра. Тогда, раз­ бросив широко руки, она кинулась вслед за черным пятном. — Врач, вы откуда взялись?!1— изу­ мленно воскликнул Тихонов, когда Тара­ сенко па бегу поймала его за рукав ши­ нели. — Товарищ капитан, я слышала ваш разговор в земляпке и прошу извинить меня... Это же, это мое кровное дело, и я должна немедленно отправиться на пои­ ски, — сбивчиво проговорила Тарасенко, задыхаясь от волнения и сильных поры­ вов ветра. Нет, подождите, не торопитесь. В поле я вас не отпущу, а здесь ваша по­ мощь может потребоваться, — категори­ ческим тоном проговорил Тихонов. — Войдемте в штаб, я вас познакомлю с ко­ миссаром и начальником штаба. Они вошли в просторную землянку, заставленную скамейками топорной работы и столами, расписанными чернильными пятнами. Знакомьтесь, товарищ военврач: это комиссар нашего батальона старший по­ литрук Буткин, а это начальник штаба шасов. Тарасенко почему-то смутилась и, от­ козырнув, пожала руку Буткину, а лотом- Бласову, который при виде девушки сам залился алой краской. — Ну, как вы себя чувствуете на но­ вом месте, товарищ военврач? — прого­ ворил Буткин, с улыбкой поглядывая па- Тарасенко и думая: «А ведь Тихонов пе зря обеспокоился... девочка-цветочек, и: когда она успела институт кончить...». — Требует, товарищ старший полит­ рук, в поле ее отправить, па поиски Его­ рова с ротой, — скрывая под прищуром пристальных глаз дрожащую улыбку, ска­ зал Тихонов. — Это опасно, товарищ Тарасенко, ‘да и не имеет смысла. Роте все-таки проще уберечь себя от несчастья, чем одному