Сибирские огни, 1947, № 5

художественной литературы, за торжество дела культурной резолюции». ' О великом русском поэте пел на Алтае Павел Кучияк: Стихи и повести писать Пушкин нас учил... Да, Пушкин учил и учит молодых поэ­ тов всех народов Советской страны. Неис­ сякаемый .родним русской поэзии обогащает молодых поэтов народов Сибири и помо­ гает им быстро подниматься с одной сту­ пени на другую по бесконечной лестнице мастерства поэзии. Об этом свидетельст­ вует замечательная яюутская лирика, опу. бликош'вная в свое время в альманахе «Си­ бирские Огни». Об этом же свидетельст­ вует сборник якутской поэзии «С Ленских берегов». Составители этого сборника пра­ вильно отмечают во вступительной статье: .«Кулаковоюий. Софронов и Неустроен воспитывались под благотворным влиянием гениев русской литературы: Пушкина и Лермонтова, Островского и Толстого, Ч е ­ хова и Горького. Богатейшее наследие устного творчества своего родного народа они, первые якутские писатели-просвети­ тели, прекрасно сочетали в своей тзорче-' ской практике с овладением мастерством шедевров .передовой русской литературы. Велика и исключительна роль русской ли­ тературы в зарождении и дальнейшем раз­ витии якутской художественной литера­ туры». Бурят-монгольский ноэт Дольеон Мяда- оом отмечает ,в своей автобиографии, что .любовь к русской поэзии в его, сердце заронили стихи Некрасова и Кольцова, с творчеством которых он познакомился в 1927 году, а в следующем году он сам, под влиянием русских поэтов, начал пи­ сать стихи. Благотворное влияние русской литерату­ ры, особенно ярко видно на примере прозы. Если в области поэзии иррвые поэты па­ родов Оибяри имели перед собой родные им образцы устного поэтического творче­ ства и ,на первых порах могли следовать им, то первые беллетристы должны были открывать для своего народа неведомую ранее художественную прозу. Это откры­ тие они сделали с помощью русских клас­ сиков и современных советских .писателей. Но примат влияния остается «е за клас­ сической, а за современной советской ху­ дожественной литературой русского наро­ да, являющейся блестящем примером для литераторов всего мира. Работая над леп- выми рассказами и повестями о колхозах, писатели Ойротии, Якутии, Бурят-Мочго- ляи видели образцы блестящего разреше­ ния этой важнейшей темы в романах М. Шолохова, Ф. Панферова и других рус­ ских советских писателей. За последние пятнадцать лет русские писатели создали не мало ярких произве­ дений о Горной Шории и Ойротии о Я чу­ ши и Чукотке. .В этих произведениях изображалась жизнь народа в новых ус­ ловиях советской власти, классовая борь­ ба, колхозное строительство, руководящая роль партии в великой созидательной ра­ боте в строительстве социалист: ческого •общества. Эти произведшая также оказа­ ли сильное влияние на молодую литерату­ ру автономных1республик и областей Си­ бири. Так Павел Кучияк отмечал, что его «в литературу Евело устное народнее творче­ ство, а на ноги поставили лучшие образ­ цы русской советской литературы». Он пе­ реводил на алтайский язык А. М. I орько- го и Н. Островского, А. Фадеева и М. Шолохова. Это помогло ем^ открыть прозу для алтайского народа. В Якутии таким же путем шел первый прозаик Амма Аччигыйа (Н. Мординов). Мастерство первых прозаиков нацио­ нальных республик и областей Сибири в значительной степени формировалось под влиянием А. 'М. Горького. В особенности это относится к автобиографическим про­ изведениям. Перед авторами автобиографи­ ческих романов стояли живые образы бес­ смертной трилогии — «Детство», «В лю­ дях», «Мои университеты», а яркий ма­ териал своей жизни, своеобразные особен­ ности быта и пейзажа, трудный путь борь­ бы с нуждой, с богачами, с пережитками прошлого — все это помогло создать кни­ ги интересные, нужные, поучительные. В, Кожевников в статье о творческом пути С. Тока правильно отмечает: «В -духовном развития тувинской моло­ дежи повесть Тока «В берестяном чумё» занимает такое же место, как «Детство и отрочество» Толстого или «Мои универси­ теты» Горького в духовной культуре рус­ ской молэдежи». Такое же место в духовном развитии якутской молодежи занимает большой ав­ тобиографический роман Амма Аччигыйа «Весенняя пора». То же самое можно бы­ ло бы сказать о романе Павла Кучияке «Адышж», если бы он был закончен. Но и те несколько глав, которые успел, напи­ сать этот человек большого таланта, оча­ ровывают нас глубокой поэтичностью ха­ рактера мальчика из глухого кочевья, рас­ крывают перед нами картины неизвестной нам жизни, написанные с незаурядной реа­ листической силой. Для последних двух авторов характер­ ной особенностью является умелое поль­ зование богатейшей сокровищницей народ­ ной поэзии. Отрывки из сказок и легенд, песни и пословицы, органически вошедшие в художественную ткань произведений, украшают пэвествщание и придают ему особую поэтическую обаятельность. Фольк . лорный материал у них связан с развиваю­ щимся действием и служит раскрытию внутреннего мига героев. Так, в повести П. Кучияка «Аза-Ялан» председатель колхоза Керек.Йок рассказывает предсе­ дателю аймакисполкома сказку о летучей мыши, которая отказалась явиться на соб­ рание зверей, заявив: «Не могу я днем лететь, — я скалу деожу, без метя обил- • лится». Керек.Йок рассказал это для того, чтобы раскрыть свое недавнее про­ шлое, когда он отказывался ехать учиться и говорил, что без него колхоз разва­ лится. . Интересно одно совпадение: Павел Kv- чия.к в рассказе «Ямы» и Амма Ач игыйа ■в романе «Весенняя пора» приводят одну