Сибирские огни, 1947, № 5

m железнодорожном узле — в одной теплушке, Филипп проникся к Соколвову уважением! Филипп не дошел до Ооколкова. Дорогу ему преградил высокий, круглолицый де­ тина, с трубкой во рту. украшенной ост­ рым профилем Мефистофеля. Филипп по­ смотрел на детину, на его широкую грудь', подумал: «Богатырское здоровье». — Не взойти ли на вершину сопки? Мрак на душе, — скорчив кислую грима­ су, проговорил детина. По голосу Филипп опознал обладателя того самого баска, ко­ торый в сумраке ноли зловеще кричал: «Рассвет наступит — увидишь». Чувство неприязни к этому человеку почему-то поднялось в душе Филиппа, но, взглянув в доверчивые и зовущие, про­ зрачно-голубые глаза детины, он поспе­ шил заглушить это чувство. — Что ж, можно и на сопку взойти. На душе, действительно, мерзко. •— ска­ зал Филипп. Детина протянул ему руку: * — Будем знакомы: Шленкин Терентий. — Егоров, — тихо сказал Филипп. 3 Земля была крепкая, как железо. Тя. желый лом отскакивал и звенел. Филипп норовил ударить в щель, между камнями, но это требовало удара точного, ловкого, и удавалось не часто. Рядом с Филиппом с кайлой в руках работали Соколков. Шленкш и с десяток других красноармейцев, с которыми Фи­ липп был еще не знаком— они ехали в других теплушках. Работа была тяжелой, требовала напря­ жения всех физических сил. но работаю­ щие оживленно разговаривали: — Что я жил? Я жил кум королю, племянник императору. Работал я в систе­ ме Всесоюзной конторы «Утильсырье», в должности разъездного ревизора. Семьсот целковых основное, плюс командировоч­ ные, плюс премиальные за перевыполне­ ние плана, — рассказывал Шленкин. — Квартирка у меня была — лучше некуда, в центре города, с паровым отоп­ лением, с водопроводом, с ванной. Подко­ пишь, бывало, деньжонок, позовешь хо­ зяйку: «Анастасия Илларионовна, готовь­ те обед на восемь персон, будут друзья и начальство». Соберется тут весь цвет: управляющий конторой, его заместитель, главный бухгалтер; все с супругами. Стол накрыт по всем правилам... — Ты подхалим, Шленкин! Будь я .твоим начальником, я бы выгнал тебя с работы за эти подхалимские штучки. — с возмущением сказал Соколков, переби­ вая Шлеякина. Шленкин осекся на полуслове, бросид на Соколкова рассерженный взгляд, горя­ чась проговорил: — Выгнал с работы! Что ты пони­ маешь? Ты еще балласт на государствен­ ной шее. Что ты полезного дал государ­ ству? — А хотя бы то, что ни перед кем не подхалимничал! Шленкин отвернулся от Соколкова, ха­ вая этим понять, что он не намерен счи­ таться с его мальчишескими выпадами. — Обед окончен, — продолжал Шлен­ кин. — наготове полсотни пластинок. По­ очередно провальсируешь с женами уп­ равляющего. его зама, главбуха. Попробуй одну из них пропустить! Потом упреков не оберешься. «Терентий Иванович, вы бы.» вчера почему-то особенно внима­ тельны к Клеопатре Арнольдовне (это же­ на заместителя управляющего). И чем только приворожила вас эта сухоребрая лошадь?» Ну. а пока вальсируешь, бли­ зится вечер. Билеты в оперетку у тебя * кармане. Ты их преподносишь гостям в качестве сюрприза. Ламы, конечно, в во­ сторге. Кому из них не хочется лишни® раз прослушать: «0. Сильва, ты меня не любишь! 0, Сильва, ты меня погу­ бишь!..». Шленотн пропел это своим бархатисты* баском, посматривая на всех окружаю­ щих с видом превосходства. — И вот, извольте, после всей этой жизни -— пустыня. И самое обидное то, что была возможность достать броню, но военкомат до того был нетерпелив, что оформить ее не успели... — Пеужели вы остались бы? — спро­ сил Филипп, слушавший Шленкина с чув­ ством нарастающего протеста. — Конечно! Там я больше бы принес пользы. Какой из меня толк в армии? Я необученный. А как ревизор, специалист своего дела, я незаменимый. — Незаменимых людей не бывает, — вставил кто-то из красноармейцев, без- устали работавших лопатами. Шленкин сделал вид. что не слышал этих слов, но это было не так. — Уж такова жизнь: люди опытные, умелые полезнее для дела, чем необучен­ ные и незнающие. Молчать дальше Филипп не мог. — Вы не правы, Шленкин. Сейчае каждый человек, способный носить ору­ жие, должен стремиться в армию. Родина — в смертельной опасности. Нужно же, наконец, понять, что значат эти слова. Кто мы без родины?