Сибирские огни, 1947, № 5

оторвешь от всей этой дикой и неповтори­ мой красоты. Ночуем на станции Пограничной, где неподалеку еще сохранились пограничные арки. Ночыо дьявольски холодно. Луна освещает мрачные, загадочные горы, за которыми — Тува. Утром, пока солнце окончательно разгоняет сырой, промозглый туман, машина успевает отмахать немало километров. Когда дали яснеют, оказы­ вается, что горы уже позади, а тракт на­ прямик режет степное плоскогорье. Солн­ це начинает припекать сильнее. О ночном холоде вспоминаешь уже со' вздохом со­ жаления... Тракт становится все оживленнее. Идут гурты скота, то и дело гудят встречные автомашины. По сторонам дороги тянется всхолмленная степь. Правда, временами дорога пересекает и горы; но разве это горы по сравнению с Саянами! Почти полтысячи километров осталось позади. Перед путником возникает, нако­ нец, долина Енисея и кварталы столицы Тувы, расположенной, по вычислениям географов, точно в самом центре азиат­ ского материка. Кызыл не очень большой город. Первые камни здесь положили тридцать с лиш­ ним лет назад русские поселенцы и это определило его облик. В нем нет ничего от городов востока, от монгольских или китайских поселений. Прямые, широкие улицы. Преобладают одноэтажные дома, хотя есть немало больших каменных зда­ ний — областные учреждения, школы, больница, почта. Великолепен городской парк. Это сохранившиеся почти в девст­ венном виде заросли благоуханного баль­ замического тополя, всегда растущего там, где поблизости есть вода. Кызыл расположен в том месте, где струи Бий-Хема и Каа.Хема, слившись вместе, образуют Улуг-Хем — Великий Енисей. Первый несет воды мощно и плотно, второй прибегает к месту встречи торопливо и стремительно. Последняя пре­ града на пути рек-близнецов — высокая гора, открытая ветрам. На ее вершине ог­ ромные буквы из белых камней образуют слово «Ленин». Это слово видно с любой улицы города. Его издали замечает пас­ сажир летящего из-за Саян самолета. С любой дороги, ведущей в Кызыл, взор путника привлекают все те же белые бук­ вы, слагающие великое и дорогое имя. Я приехал в Кызыл в жаркое летнее воскресенье. Улицы были полны гуляющи­ ми. Группа девушек в синих шелковых ха­ латах промчалась на резвых лошадках. Радио и свежие номера пяти выходящих в Кызыле газет приглашали горожан в парк, где должна была состояться национальная борьба «хуреш», в театр, где шел «Платон 'Кречет», в кино, где показывали новую картину. Конечно, я пошел смотреть «хуреш». Это очень интересное зрелище. Сначала борются шестьдесят четыре пары. Потом между собой борются победители перзого круга и так до тех пор, пока не остается одна пара, а напряжение зрителей не до­ стигает наивысшего предела. Борцы одеты в особые курточки, скры­ тые под халатами. Судьи садятся по­ одаль. На арену выступают красноречивые секунданты, представляющие публике бор­ цов и не скупящиеся при этом на похва­ лы. Перед схваткой борцы сбрасывают халаты и исполняют воинственный «Танец орла». Во время схватки секунданты 13 - дают крики ужаса, восторга, ободрения — в зависимости от того, что происходит с их подопечными. Побежденным считает, ся тот борец, который не устоит на ногах и хотя бы коснется рукой земли. «Хуреш» — это народное состязание не только в силе, ловкости, но и в выносливости, рав­ но любимое на далеком горном кочевье и на городском' стадионе. Я долго бродил в тот день по городу — оживленному, веселому. У входа в театр пестрели яркие праздничные платья жен­ щин, В парке играла музыка, там таяцо- вали. Были сумерки, когда я оказался на берегу Енисея. Река, ставшая холодной, серой, быстро мчалась мимо потемневших берегов и слышно было, как водные струи перекатывают по дну гальку. Далеко-да­ леко пламенели в последних лучах неви­ димого солнца снежные вершины Саян. За оградкой, на самом берегу, белел обелиск. При неверном свете уходящего дня с тру­ дом можно было разобрать надпись; «Веч­ ная память красным партизанам, геройски погибшим в 1919 году в борьбе против контрреволюционных банд»... У обелиска лежали цветы. Жители го­ рода не забыли борцов, сложивших голо­ вы за счастье тувинского народа. * * * Три долины расходятся от Кызыла. Два Енисея приходят сюда; один уходит. Бий-Хем или Большой Енисей приносит воды из северо-восточного угла области, занимаемого Тоджинским районом. Это край оленеводов и охотников. Здесь на прохладных высокогорных пастбищах бро­ дят стада прирученных северных оленей, точно чудом занесенных сюда, на широту Лондона, Варшавы, Киева. Тоджинский район — одно из самых глухих и малодо­ ступных мест земного шара. Тут нет наез­ женных дорог и выочная лошадь с трудом пробирается по горным тропинкам. Тод- жинцы все еще живут в берестяных чу­ мах. Это — последний уголок старой Тувы. Каа-Хем или Малый Енисей подходит к Кызылу с юго-запада, из лесостепи. Мно­ гочисленные селения то и дело попадают­ ся на его берегах, перемежаясь с возде­ ланными полями и тучными луговыми па­ стбищами. Северного оленя тут не ветре, тишь, зато верблюда — сколько угодно. Не видно здесь и берестяных чумов; их сменили либо бревенчатые избы, либо вой­ лочные юрты. Улуг-Хем или Великий Енисей течет из север. По его долине я и направился в Улуг-Хемский район. С дороги из Кызыла в Шагонар — вто. рой по величине город области — вы ви­ дите Туву суровую и негостеприимную. За рекой, которая вьется справа в тополевой долине, — голые, изломанные горы, изда­