Сибирские огни, 1947, № 4

улыбался. Ветер разметал его волосы, л оттого лицо казалось еще более возбуж­ денным. — Вот что, — сказал Китаев, подойдя к шоферу. — Езжай сам. Скажешь Алек­ сандре Семеновне, дескать, неполадки, по­ тому и задержался. Ясно? Шофер кнвнул в ответ, хотя ему было не совсем ясно, шго это за неполадки, о которых можно говорить с таким веселым лицом. — Нравится тебе здесь? — вдруг спросил Китаев. Шофер репшл, что на­ чальник намекает на новую знакомую, и, смущенно вертя ключик, он посмотрел в ту сторону, куда уходила девушка. — Да так, ничего вроде... Дорога толь­ ко неважная... Китаев засмеялся, сказал, что будут со временем и дороги, и все будет, хлопнул шофера по плечу и быстро пошел в кон­ тору. Начальник участка ожидал его, приго­ товив целый ворох бумаг на подпись. Но когда Китаев, широко распахнув дверь, вошел в кабинет, и начальник участка увидел его оживленное, сияющее лицо, он подумал с досадой: «Разве ему до бумаг теперь? Не станет и смотреть...» — и отодвинул папку. Но мысль о том, что Китаева могли об­ радовать и развеселить только дела лес­ ного участка, немного утешила его. А Китаев скинул кожанку и, гремя тя­ желыми сапогами, несколько раз пересек кабинет, словно после таежного раздолья он не мог еще привыкнуть к тесноте не­ большой комнаты. Потом он раскрыл ок­ но и подошел к столу. — Решил тут заночевать, — сказал он, усаживаясь. -— Ну-ка выкладывай свои бумаги... Начальник участка, удивленно улыба­ ясь, взглянул на него, потер руки и при­ двинул к себе папку. Китаев подписывал бумаги, слушал на­ чальника участка и что-то заносил в свою книжечку. Начальник участка с уважением и надеждой следил за быстрым китаевским карандашом. Он знал свойство этой небольшой, с виду совсем обыкно­ венной книжечки в мягкой клеенчатой об­ ложке с загнутыми углами. Строители на­ зывали ее «волшебной». Было замечено: все, что Китаев записывал на ее белых клетчатых страничках, — непременно сбывалось... Часа через два Китаев захлопнул кни­ жечку, сказал, что завтра они обязатель­ но еще потолкуют, поблагодарил началь­ ника участка за приглашение ночевать у него.и отправился к Гурьянову. Крохотная, в два оконца, рубленая из­ бушка Гурьянова стояла на отлете, поч­ ти у самой опушки нетронутого леса. Приближаясь к избушке, Китаев сначала заметил в потемках огонек папиросы и потом уже разглядел старика: Гурьяно» сидел на толстом бревне у двери в избу. — Ну, вот, наконец-то, — сказал Гурьянов и подвинулся. — Садись, Ан­ тон Гордеич, отдыхай... У вас в городе так вольно не подышишь. У вас там воз­ дух попорченный малость, не то что тут... Китаев сел, привалился спиной к сте­ не и устало вытянул ноги в отяжелев­ ших за день сапогах. — Да, Гуръяныч, насчет этого не спо­ рю, — благодушно согласился он и, лег­ ко вздохнув, добавил: — хорошо, очень здесь хорошо... Гурьянов достал из кармана кисет, об­ рывок газеты, протянул Китаеву. — Закури, Антон Гордеич. Знатный самосад... Куда всяким толстым папиро­ скам... Китаев оторвал от газеты треугольный клочок, умело свернул козыо ножку, на­ бил ее трупным самосадом и закурил. — Зверобой, — шутливо проговорил оп, закашлявшись. — Настоящий зверо­ бой... Узнав, что Гурьянов не был в городе почти полгода, Китаев рассказал обо всем, что сделано за это время. Старик рас­ спрашивал о третьей очереди, о людях, с которыми работал, когда начиналось строительство Высокогорска. — А этот, как же его, украинец весе­ лый такой... — вспомнил старик. — Швидкий, — подсказал Китаев. •— Он, он, Швидкий! Это по-украин- сжому значит — быстрый. Такой он и есть — быстрый. Не поехал он на своит Украину? — Нет, десятником он, цех достраи­ вает... — А все мне толмил: уеду! Какая, мол, разница, где строить? А там у пас виш­ ни-черешни, да солнца побольше. Присо­ сало, значит, не уехал... — Из наших краев трудно ведь уез­ жать, — улыбнулся Китаев. — Сила в них магнитная... — Это г^авда, есть такая сила... — согласился Гурьянов. Оп затянулся, докурил, поплевал на цыгарку, гася огонек, потом бросил оку­ рок на землю и раздавил его сапогом. — С этим Швидкпм мы баньку строи­ ли, — вспоминал Гурьянов. — Самую первую баньку. А какой из меня строи­ тель— грех один. Лесоруб я. Тогда на­ роду нехватка была, кто гвоздь заколотить может, тот и строитель... И, представь.