Сибирские огни, 1947, № 4

стемнело. На синем небе зажглись первые звезды. В саду хорошо пах­ ло опалыми яблоками и горькова­ той полынью. Где-то эз станицей, на Краснодарском шоссе, стучали телеги, ровно гудели грузовики, кричали люди. Горькая дорога, зна­ комый шум ночного отступления... Ворочаясь с боку на бок, куря папиросу за папиросой, я лежал в саду до утра, а утром, выпив круж­ ку парного молока, простился с Ма­ рией, сел в попутную машину и уехал в Краснодар. Широкое краснодарское шоссе запружено тысячами телег, машин, пешеходов, и все это движется на юг, нам навстречу. На пыльной до­ роге валяются трупы раздавленных свиней и овец, по заросшим куста­ ми проселкам бредут стада коров. В станице Пашковской мы пере­ правились на правый берег Кубани. На нефтебазе мы заправились го­ рючим. Пок$ стояли тут, четыре ра­ за налетали немецкие самолеты, но их отгоняли зенитки. Лежа у же­ лезнодорожной насыпи, я наблюдал за вокзалом. На путях маневриро­ вали длинные эшелоны с заводским оборудованием. Между станками, котлами, бревнами, на открытых платформах сидели и лежали сон­ ные люди, окруженные разноцвет­ ным домашним скарбом. Крыши то­ варных вагонов и бока платформ были утыканы увядшими акациями. Вот в сторону Новороссийска по­ неслась маленькая дрезина, а за нею, лязгая и шипя, пошел броне­ поезд с большой надписью на серых Стенках: «Свердловский железнодо­ рожник». Группа рабочих пронесла коробки с толом — очевидно, гото­ вились к взрыву депо. Несмотря на тревожное положе­ ние, в Краснодаре еще ходил трам­ вай, по улицам хлопотливо пробега­ ли люди, но как только! раздавался воющий звук сирены, трамваи оста­ навливались, прохожие убегали в подворотни, начинался оглушитель­ ный перестук зениток. Из многих дворов выезжали телеги и тачки, нагруженные подушками, чемодана­ ми, свертками, мешками. По всему было видно, что краснодарцы! поки­ дают город. * * * Девятого августа, ранним вече­ ром, я выехал из Краснодара на ху­ тор Калинин, за которым распола­ гался передний край Иркутской ди­ визии. За городом было пустын­ но и стояла непривычная тиши­ на. Открытый черный «газик», ос­ тавляя за собой длинный хвост пы­ ли, бежал по ровной, укатанной до­ роге. Справа, на огородах, серебри­ лись кочаны капусты, слева покачи­ вала махрами зеленая кукуруза. Вы­ соко, в розово-изумрудном небе кружил немецкий разведчик. Его никто не трогал, и он, сделав не­ сколько кругов, снизился и ушел на север. В сумерках я приехал в хутор Ка­ линин. Меня удивило его распело-, жение. Огромный «хутор» представ­ лял собой одну длиннейшую — в добрый десяток километров — ули­ цу, по обе стороны которой стояли до смешного одинаковые домики. Окаймленная молодыми тополями улица, ровная, как туго натянутая струна, в конце хутора поворачива­ ла налево. На северной окраине хутора, уже в полной темноте, я разыскал штаб дивизии. Молчаливый боец провел меня в хату, замаскировал окно плащ-палаткой, зажег лампу с раз­ битым стеклом и сказал, что пол­ ковник Аршинцев сейчас придет. Шагая по комнате, я стал ждать. Часа через два скрипнули ворота, за окном заговорили. В комнату вошли полковник Аршинцев и не­ знакомый мне худой генерал в ро­ говых очках. Генерал был медлите­ лен, рассеян и молчалив. Защитный китель висел на нем мешком, ост­ рые плечи сутулились. Это был ко­ мандарм . Я представился! Аршинцев протя­ нул мне руку и сказал, что мы, ка­ жется, встречались под Ростозэм, а генерал кивнул и, сев на табурет, углубился в карту. Сняв очки, он долго водил роговым заушником по карте, думал о чем-то, насви­ стывал. Потом сказал стоявшему за его спиной Аршинцеву: — Значит, к утру можно ждать? -1- Так точно, товарищ коман­ дующий, — спокойно ответил Ар­ шинцев, — в семнадцать ноль-ноль